Даргер и Довесок - [258]

— Я подумывала о «Книге двух мошенников». Но твоя идея тоже заслуживает внимания. Еще я могу составить сборник твоих красочных изречений.

* * *

Полночи Даргер и Довесок читали и отправля­ли сообщения, репетировали с Умелым Слугой его будущие действия — в общем, как могли готови­лись к битве. Наконец все мало-мальски значимые дела были переделаны, и они оба решили урвать пару часов для сна. В палатке имелась только од­на койка, и потому Довесок лег спать в скатке у входа.

Незадолго перед рассветом он услышал пере­стук копыт и скрип деревянных колес. Снаружи ждала Песья Свора в полном составе, сменившая военную форму на штатскую одежду. Судя по фур­гонам и осликам, добытым явно не самым честным путем, семья собралась в дальнюю дорогу.

Били копытами горные лошади, позвякивала сбруя. Фургоны были под завязку нагружены едой и бочонками с водой, а также свертками и шкатул­ками, в которых наверняка скрывались разные цен­ности, причем назвать членов клана их законными владельцами можно было лишь с большой натяж­кой.

— Что тут творится? — поинтересовался Дове­сок.

— Мы возвращаемся домой, в Мир, — ответила Огненная Орхидея. — Семья владеет изрядной до­лей тамошних земель, а насчет Севера у меня пло­хое предчувствие. По-моему, ты разинул рот на слишком большой кусок, и нам он точно не по зубам.

— Мне очень жаль, — вздохнул Злобный Отмо­розок. — Очень-очень жаль. Вся семья вас искрен­не любит. Мне безумно понравилось быть вашим шурином. Спасибо за честь служить под вашим началом. Надеюсь, когда-нибудь я обзаведусь вну­ками и буду хвастать им о том, как мы вместе сра­жались. — Он застенчиво улыбнулся. — Хотя о том, что мы никого не убили, умолчу. Для обычного че­ловека это замечательно, но для героя войны при­скорбно.

— Братишка, не перебивай, — оборвала его Ог­ненная Орхидея и повернулась к Довеску — Я бы позвала тебя с нами, но знаю, что ты не поедешь. Ты слишком честолюбивый. И еще слишком непо­седливый, а мы собираемся зажить дома тихо и спокойно. С деньгами можно превратиться в чест­ных дельцов. Ну... более-менее честных. Мы займем­ся разведением горных лошадей и откроем лавку — будем продавать разные милые вещицы, которые прихватили по дороге. — Наклонившись в седле, она чмокнула Довеска. — Прощай, милый песик. Из тебя получился отличный поддельный муж, но теперь мне пора обзавестись настоящим.

Повелительным жестом Огненная Орхидея при­казала трогаться. Некоторые члены семьи оборачи­вались в седлах и махали Довеску на прощание. Маленькая Паучиха послала воздушный поцелуй.

Довесок долго смотрел им вслед. Когда они превратились в точки, а потом и вовсе растаяли в тумане, Даргер (который спал чутко и появился в самом начале разговора, но хранил молчание) по­ложил ладонь на плечо друга.

— Как ты, держишься?

— То ли умереть от горя, то ли вздохнуть с об­легчением, — ответил Довесок, помолчав. — Одно­му лишь богу известно.

Втайне он подумал, что вместе с Огненной Ор­хидеей легко добивался вдвое больших успехов и вряд ли еще раз посчастливится найти такого же партнера. Эта мысль его встревожила, и он тут же отогнал ее прочь.

Не считая Песьей Своры и людей царевича Бли­стательного Первенца, за ночь дезертировало мень­ше сотни солдат, причем большинство переплыли реку или сгинули в окружающих полях, предпочтя не встречаться с презрительными взглядами часо­вых, охранявших передвижной мост.

Боевой дух Бессмертных был заметно выше, чем их военачальников.

— Как император? — спросил Довесок, когда Даргер вернулся с последнего совещания перед бит­вой.

— Бодренький. Убежден, что мы одержим лег­кую победу. Строит планы насчет праздничного банкета и кому какие почести раздать. Перед тобой потенциальный владелец стольких титулов, что всех и не вспомнить.

— А о самой битве он что-нибудь сказал?

— Нет.

— Иногда я страшусь, что Умелый Слуга совер­шенно не улавливает суть войны.

Даргер хотел было ответить, но неожиданно по­явился посыльный.

— Главком Гениальный Стратег, — поклонился он, — Тайный Император призывает вас возглавить армию.

— Передай ему, я услышал призыв, — коротко кивнул Даргер.

У Довеска вырвался глубокий вздох.

— Признаюсь, я вовсе не горю желанием всту­пать сегодня в битву. На мой вкус, наши шансы чересчур демократичны.

— Меня самого словно преследует ужаснейший момент из прошлого, и это вовсе не воспоминание о внезапной сексуальной осечке. Как бы то ни бы­ло, мы подготовились, как могли, — сказал Дар­гер. — Пора выяснить, чего мы стоим в деле. Давай-ка постараемся на совесть.

Вдалеке открылись ворота Севера. Из них по­казались солдаты с белым флагом.

Глава 20

Волны Великой реки бегут и бегут на восток,

Славных героев дела уносит их вечный поток.

С ними и зло, и добро — ничто не вернется назад.

Только, как прежде, во тьме, тысячи тысяч веков,

Сверстники солнца и звезд, безмолвные горы стоят.

«Троецарствие»[57].

Столкновение, со стороны казавшееся совер­шенно безнадежным, в итоге вылилось в бесконеч­ную церемонию, ибо главнокомандующий Севера вывел своих людей из холмов и города не для сра­жения, а для капитуляции. Сначала главком До­блестный Тигр отдал свой меч. Потом винтовку. Он показал ящик, в котором хранились головы семи высших сановников Олигархии Севера, и испил чая с военачальниками армии Благодатного Царства, которую теперь, как решил Даргер, можно назы­вать просто китайской армией. После этого До­блестный Тигр простерся ниц перед Тайным Им­ператором и поклялся в вечной верности и прави­телю, и воссоединенной стране, символом которой был этот правитель. Главкому торжественно верну­ли меч и винтовку, а затем возвели в ранг Фельд­маршала Северного Китая И Защитника Импера­тора. Далее распили виски и разбили бокалы, чтобы нельзя было отказаться от произнесенных во время тостов слов. Потом обменялись рукопожатиями. Закончили подписанием деклараций. Ручки, кото­рые при этом использовались, раздали на память подчиненным, и те всю жизнь хранили их как зе­ницу ока.