«Дар особенный»: художественный перевод в истории русской культуры - [56]

.

Текст перевода, датированный 1 августа 1891 года, представлен беловым автографом первоначальной редакции, с густой послойной правкой и авторизованной машинописной копией[358]. Текст, зафиксированный в машинописи, соответствует верхнему слою автографа. Автограф и машинопись имеют заглавие – «Договор (Из Фернанда Икреса)» (в автографе имя французского поэта записано латиницей). На отдельном листе в рабочей тетради представлена выписка текста оригинала с указанием его источника – «La lecture. 1891. 10 mai. XVI. 93»[359]:

² Печ. по машинописи: ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 36. Л. 90–93.

Общее число знаменательных слов в подстрочнике – 66. Точно воспроизведено 27 слов: внимал, ветрам, завывавшим, смотрел, проплывают, саваны, облаков, неба, приходил в уныние, внезапно, откуда-то, крики воющего волка, Сатана (дважды), появляется, увидел, перо, дрожащее, от ужаса, ночь, любви, гибельный пергамент, подпишу. Однокоренными синонимами заменено 2 слова: вечером (на «вечерний»), окровавленное (на «кровь»). Разнокоренными синонимами заменено 18 слов: как-то (на «в час»), Фауст (на «мудрец»), гримуары / колдовские книги (на «от чтенья»), забросив (на «оторвался»), пришедшие (на «примчался»), испускал в его сторону (на «не мешался»), неведомые ноты (на «крик ужасный»), озаряется светом (на «вспыхнули огни»), безбожник (на «Фауст»), исступленья (на «наслажденья»), дай (на «неси»), Мефистофель (на «Сатана»), не дрогнув, не читая (на «без страха и сомненья»). Опущено 19 слов: реторты, ледяным, в лесу, голоса, белые, ощущая, пустоту, огромного, тогда, неведомо, пронзительные, крики, зала, по зову, мрачного, старого, явился, колеблющейся в нерешительности; добавлено 8 слов: у окна, на небе, с верой, резкий, в лесу, полон был, тоской. Общее число знаменательных слов в переводе – 63. Показатель точности перевода – 40,9 %, показатель вольности – 12,7%

Посредственное, изобилующее банальностями стихотворение Икра воссоздано Сологубом абсолютно адекватно, с полным сохранением и банальностей, и посредственности. Более того, в переводе стихотворение даже выигрывает, поскольку второе четверостишие производит настолько пародийное впечатление, что все стихотворение может восприниматься как пародия. Кроме того, Сологуб вводит второго героя – мудреца, который сравнивает себя с Фаустом и отчасти противопоставляет себя ему.

Сологуб также составил подстрочник для перевода, выписав варианты перевода значительного числа слов оригинала: délaissant – «уступивший, выдавший, оставивший», grimoires – «путаницы, чернокнижия», cornues – «реторты», écoutait – «слушал», gémir – «охать, стонать», forêt – «лес, дубрава», regardait – «рассматривал, взглянул, смотрел», flotter – «развеваться, плавать, плыть, колебаться», linceuls – «саваны», des nues – «облаков», sentant – «зная, ощущая, чувствуя», ciel – «небо», vide – «праздные, пустые», désespérait – «отчаялся, отчаивался», аigus – «пронзительный, острый», hurlerait – «завыл бы», jettent – «метать, кидать, бросать», sombre – «печальный, угрюмый, мрачный», athée – «атеист, безбожник», ensanglantée – «окровавленное», frissonner – «дрожать, вздрагивать», l’effroi – «страх, ужас», hésitait – «колебаться, заниматься», eh bien – «ну что ж», délire – «бред», fatal – «пагубный, злополучный, роковой, несчастный», parchemin – «пергамент». Авторские колебания относительно выбора значения того или иного слова оригинала также получили отражение в вариантах отдельных стихов перевода[360].

Перевод стихотворения Икра, вероятно, стал для Сологуба источником оригинальных текстов на тему диалога человека с Дьяволом:

          Прильнув ко мне, шептал багровыми губами

          Смущающий меня, лукавый, старый бес:

          – Идет история неспешными стопами,

          Печально-медленно свершается прогресс,

           – Так медленно, что вы, согретые лучами,

          Змеи, царящей и горящей средь небес,

          Уже провидите духовными очами

          В эпоху славную предсказанных чудес,

           – Как смерть затмит навек надменное светило. —

          Вдруг злоба яркая мне сердце опалила.

          Прервал я бешено бесовский шепот злой,

           И крикнул старому: – О, глупый черт, кому же

           Неведомо, что мир мечты бесплодной хуже!

           Но мертвая мечта сотрет ли мир живой!

4 августа 1891, 9 августа 1893[361]

           Словами горькими надменных отрицаний

           Я вызвал Сатану. Он стал передо мной

           Не в мрачном торжестве проклятых обаяний, —

           Явился он, как дым, клубящийся, густой.

           Я продолжал слова бесстрашных заклинаний, —

           И в дыме отрок стал, прекрасный и нагой,

           С губами яркими и полными лобзаний,

           С глазами, темными призывною тоской.

           Но красота его внушала отвращенье,

           Как гроб раскрашенный, союзник злого тленья,

           И нагота его сверкала, как позор.

           Глаза полночные мне вызов злой метали,

           И принял вызов я, – и вот, борюсь с тех пор

           С царем сомнения и пламенной печали.

27 сентября 1891[362]

Автор следующего стихотворения, переведенного Сологубом, – Поль Марро (Paul Marrot, 1850–1909), французский поэт и журналист. В очерке Гудо Марро охарактеризован как философ-юморист