Дар - [4]

— Ведь вот сам напрашиваешься! — попенял он кому-то скрытому от него стеной придорожного кустарника. Обернувшись через плечо, человек коротко бросил коню:

— Стой тут, я скоро.

Конь скосил черный глаз, прянул ушами и, фыркнув, тряхнул головой. Так, будто ему и в самом деле был понятен смысл человеческой речи.

Человек снял с плеча суму и опустил ее в придорожную траву. Потом поправил сверток за спиной и, недолго думая, нырнул в заросли. Продравшись через кустарник, он оказался в царстве зеленоватой тени, которое охраняли от солнечного света тесно сомкнувшиеся кронами могучие дубы. Человек повел головой и втянул носом воздух. К обычному лесному запаху прели и живого дерева примешивался слабый животный дух.

Человек, бесшумно ступая, неспеша побрел по толстому ковру палой листвы. Ни единый звук не сопровождал его движения, он шел не тревожа опавшие веточки, и даже сухие листья не шуршали у него под ногой. Человек шел, рассеянно помахивая сорванной на ходу веточкой и беспечно поглядывая по сторонам, и если бы не его бесшумный шаг готового ко всему хищника, могло бы показаться, что он вышел на приятную прогулку, не грозящую ровным счетом никакой опасностью. Однако, не пройдя и двух десятков шагов, он остановился, и от его мнимой беспечности не осталось и следа.

Путь ему преграждал лежащий на земле трухлявый ствол толстенного дерева. Снисходительно усмехнувшись, человек присвистнул и негромко хлопнул в ладоши.

Мгновенье спустя из-за поваленного дерева показалась волчья голова. Угрожающе рыкнув, зверь одним прыжком легко перемахнул через ствол и встал перед человеком. Теперь стало ясно видно, что волком зверь не был.

Похожий на волка мордой и очертаниями тела, он был черен как смоль и размерами превосходил самого крупного из серых лесных разбойников само малое раза в два. Не спуская с человека горящих злобным огнем желтых глаз, зверь оскалил вершковые клыки и издал звук, похожий одновременно на яростный рык и приглушенный вой. Человека обдало волной кислого смрада, и он брезгливо поморщился. Звук, исторгнутый звериной глоткой, пробирал до самых печенок и был полон такой лютой злобы, что у того, кто хоть однажды его слышал и умудрился остаться после этого в живых, долго еще шевелились волосы на голове от одних только воспоминаний.

— А не слишком ли обнаглел ты, братец? — ласково поинтересовался человек, глядя на зверя с насмешливой улыбкой. — Неужто не видишь: день на дворе.

Зверь утробно заворчал, недовольный тем, что его знаменитый рыко-вой не произвел на человека никакого впечатления, и без дальнейших препирательств прыгнул, намереваясь, очевидно, одним махом покончить с несговорчивой добычей.

Но не тут-то было. Не ожидавший ничего подобного охотник сам в одно мгновенье превратился в беспомощную жертву. Увернувшись в последнее мгновенье от бестолково щелкнувших клыков и отклонившись в сторону, человек с неожиданной для его худощавого склада силой схватил летящего зверя за загривок и, быстро присев, со всего маху шмякнул того оземь. И, прежде чем зверь успел опомниться, человек коротко ударил локтем и, переломив ему хребет, сразу же отскочил в сторону.

Зверь взвыл и, бессильно щелкая клыками, бешено заработал пока еще послушными ему передними лапами, разрывая лиственный ковер и силясь подползти к человеку. Тот присел на корточки и спокойно заглянул зверю в глаза. Встретившись взглядом с человеком, волк-переросток неожиданно замер. В его желтых глазах, вытесняя ненависть и злобу, вспыхнул запоздалый страх.

— Не признал меня сразу-то? — человек со вздохом покачал головой. — Бывает…

Неуловимо быстро ударив зверя костяшкой указательного пальца в область между глазом и ухом, человек прекратил его мучения. Зверь уронил проломленную башку на изрытую лесную подстилку и затих. Желтые глаза, еще мгновенье назад горевшие злобным страхом, потухли и остекленели…

Человек посидел немного на корточках, задумчиво глядя на черную тушу убитого им зверя, затем, удивленно покачав головой, поднялся во весь рост. Неожиданно откуда-то сверху, из переплетения дубовых ветвей, до человека донесся звук, похожий на растянутое воронье карканье. Победитель мгновенно подобрался, и тут со стороны дороги раздалось короткое испуганное ржание.

— Ах ты ж… — человек стремглав кинулся на звук. Выскочив на дорогу, он увидел, что опоздал: коня нигде не было видно. С противоположной стороны дороги слабо колыхались изломанные кусты. Человек, не раздумывая, нырнул в заросли и почти сразу наткнулся на своего коня.

Несчастное животное, вытянув шею, неподвижно лежало на правом боку. Из разодранного живота на окровавленную землю вывалилась груда дымящихся кишок. На этот раз человек шел, не скрываясь. Конь, услышав шаги, судорожно всхрапнул и, дернувшись, поднял голову навстречу хозяину. Его наполненные слезами глаза с мольбой смотрели на человека.

Тот с досадливым вздохом опустился на колено, и, подхватив одной рукой голову коня, положил другую ему промеж ушей.

— Не успел я, ты уж прости…

Конь протяжно, со стоном вздохнул.

— Спи, — приказал человек, сосредоточенно нахмурив брови. Конь слабо дернул копытом, глаза его потускнели, дыхание остановилось. Человек осторожно опустил потяжелевшую конскую голову на землю и, поднявшись на ноги, повернулся лицом к лесной чаще. Туда уводила рваная цепочка кровавых следов.