Дар - [11]

— Да ладно тебе, — неуверенно протянул Соха, остановившись на всякий случай на середине лестницы. — Я ж по быстрому, только одним глазком.

— Кому сказал, дуй! — стражник шагнул вперед и сжал кулаки. Злость на молодого напарника немного потеснила беспокойство, по-прежнему заполнявшее его душу. — Не зли меня!

Молодой по тону догадался, что это уже серьезно, и больше препираться не стал. Развернувшись, он, ругаясь втихомолку, нарочито неторопливо спустился по лестнице и, огибая разбиваемые дождем зеркала луж, ленивой рысцой припустил к ближней башне, которую князь отдал в распоряжение своим ратникам. Стражник над воротами проводил взглядом мерно покачивающийся фонарь в руке Сохи и клятвенно пообещал себе, что сегодня же поутру полной мерой отвесит напарничку на орехи. Вот в сумраке расширилась вертикальная светлая полоса, в падающем из раскрытой двери свете Фрол увидел, как Соха все так же лениво, по-собачьи, стряхнул с себя дождевую воду и лишь после этого соизволил наконец нырнуть в башню, аккуратно притворив за собой дверь. Ох и раздолбай!

Порывистый ветер умерил свою злость, дождь понемногу стал стихать, сопровождавшие уходящую грозу молнии теперь все больше били где-то вдалеке, и непроглядную темень немного разбавляли лишь отсветы горящего за стеной факела. Завывания ураганного ветра и оглушительный грохот грома сменились негромким шелестом слабеющего ливня.

Нечего сказать, веселенькой выдалась самая короткая ночь этого года… Стражник зябко передернул плечами и вздохнул: удачно начинается праздник!

Воевода соображал гораздо быстрее Сохи (ну, на то ведь он и воевода!), и вскоре Фрол увидел сквозь моросящий дождичек, как в стражевой башне вновь открылась дверь. В освещенном проеме стоял сам Ильнар в кольчуге (интересно, он, что же, и спит в ней?) и с мечом на поясе. В руке воевода держал яркий светильник с зеркалом в задней части. Такой светильник бросал свет не во все стороны, а только туда, куда хотел державший его в руке. Очень удобная штука, когда хочешь кого-то или что-то рассмотреть, сам оставаясь невидимым. Рядом с Ильнаром, виновато опустив голову, переминался с ноги на ногу Соха — видать, уже получил от воеводы за нерасторопность. И поделом!

За спиной Ильнара толпились остальные ратники. За то короткое время, что воевода стоял на крыльце, то ли прислушиваясь, то ли обдумывая следующий шаг, Фрол успел их пересчитать. Восемь. Воевода вел с собой всех, кто остался на эту ночь в замке, за исключением таких же, как Фрол, стражников на стенах. Видать, дело и вправду серьезное.

Новость была не самая лучшая, и все же у Фрола отлегло от сердца. И от того, что он не оплошал и все сделал как надо (а ведь промелькнула мысль — после того, как он убедился, что незваный гость все же человек, — послать этого гостя подальше и до утра никого не тревожить). Но, главное, от того, что теперь можно было переложить ответственность на плечи тех, кому положено лучше знать, что и как надо в таких случаях делать.

А воевода уже шел через двор напрямик по лужам к воротам. Фрол расправил плечи и втянул живот, стараясь выглядеть бравым воином, а не мокрой замерзшей курицей. Хотел было спуститься навстречу, но вовремя опомнился, сообразив, что вряд ли дождется от воеводы благодарности за то, что оставил пост и подозрительного чужака без присмотра.

Елки, палки! У стражника противно екнуло в груди: как же это он про гостя-то забыл?! А ну как тот уже сбежал? Или еще того хлеще: взобрался по отвесной стене и уже готовится сигануть во двор замка? Ведь если чужак и впрямь ведун, от него можно ожидать всего, чего угодно! А уж если нежить…

Стражник метнулся к стене и, снова забыв об осторожности, быстро выглянул в бойницу. Запоздало выругав себя за такую безалаберность, стражник с облегчением убедился в том, что гость — хвала Богам! — остался на месте. Хотя и заметил его Фрол не сразу. Чужак отошел к стене рядом с воротами и теперь, лениво привалившись к ней спиной и сложив руки на груди, равнодушно пялился куда-то в темноту. По крайней мере Фролу показалось, что равнодушно, потому как увидеть сверху выражение лица гостя он, само собой, никак не мог.

— Голова на плечах надоела? — Воевода был уже рядом, и голос его был неласков. В нем не было ни гнева, ни раздражения, но тон был таков, что у Фрола по спине побежали мурашки еще крупнее и холоднее тех, что остались от грозы.

— Ну и что ты на меня уставился? — строго спросил воевода. — Кто тебя учил вот так высовываться в бойницу, когда у ворот неизвестно кто стоит?

— Так ведун там… — промямлил Фрол первое, что пришло ему в голову.

— Так тем более! — по-прежнему негромкий голос Ильнара зазвенел от сдерживаемой ярости. Он приблизил свое лицо к лицу Фрола, и тому стоило большого труда остаться неподвижным и не отвести глаз. Глаза воеводы горели яростным огнем, усы топорщились, на скулах ходуном ходили желваки. Но даже в ярости Ильнар, надо отдать ему должное, головы не терял и про осторожность не забывал: фонарь он держал так, что свет его падал во двор замка.

— Да хоть Повелитель Ужаса! Эка невидаль — ведун! Ты воин или баба деревенская, чтоб, раскрыв рот, пялить на него зенки, как на ярмарочную диковину? Да с такой дисциплиной ты из первого же настоящего боя не вернешься! Еще и до дела не дошло, а у тебя уж весь ум из башки улетучился! Тьфу! — воевода зло сплюнул и раздраженно оттолкнул сникшего Фрола в сторону. — А ну, дай сам посмотрю, что там за ведун такой!