ДАР - [51]
правду про лото, то ТЫ… Он резко оттолкнул женщину от себя так, что она,
споткнувшись, упала на землю и села, с ужасом глядя на возвышающегося над ней
Скобского. - И ТЫ! Покажешь мне ТО! Покажешь мне ТО? - Николай Иванович скабрезно
оскалился и шагнул к Алине Георгиевне. Вскрикнув, женщина попыталась уползти, но
руки скользили в мокрой траве. Повернувшись к Скобскому спиной, она тотчас же
почувствовала его руки, стальными тисками ухватившие ее за лодыжки и потянувшие
назад. Миг спустя тяжелое и горячее тело накрыло ее. Она вскрикнула еще один раз и
затихла, когда сильные ладони прижали ее голову к земле, лишая возможности дышать.
Ужом она билась извивалась под Скобским, но силы были неравны. Железной хваткой
держал ее Николай Иванович, все глубже вдавливая лицо ее в траву. Тьма пришла быстро
и беспощадно.
Почувствовав, что тело под ним обмякло, Скобский еще некоторое время полежал без
движения, наслаждаясь податливыми очертаниями женской плоти. После встал,
отряхнулся и, от нетерпения подвывая, принялся искать в траве.
-Лотоишник? - сипел он натужно. - Лотожик? То???
Наконец, пальцы его наткнулись на искомое. С воплем ринулся он на землю и схватил
двумя руками тяжелый замшелый камень. Потянул, с трудом приподнял над землей. Под
камнем расположились слизни, вяло копошащиеся во влажной земле. Поднявшись на
ноги, Скобский подошел к лежащей ничком Алине Георгиевне, примерился и с силой
опустил камень ей на голову. Раздался влажный хруст.
-По-по-по! - буркнул Николай Иванович. Приподнял камень и с размаху опустил его на
изменившую свои очертания голову снова. И снова.
Через некоторое время, удовлетворившись, он откинул камень в сторону и, усевшись на
спину покойницы, погрузил ладони в красно-белое месиво из костей, мозговой ткани и
плоти. Некоторое время он упоенно лепил, чувство податливого материала под руками
захватило его, и он впал в полузабытье. Впрочем, вскоре он встрепенулся, облизал пальцы
с налипшими на них кусочками мозга, что показались ему излишне солеными, и встал,
отметив неприятное покалывание в области поясницы. Ухватив тело за руки, Скобский
потащил его к озеру. После приподнял Алину Георгиевну за подмышки и тяжело
перевалил ее через борт лодочки, изготовленной в виде лебедя. Поохав для острастки,
Скобский принялся отвязывать ее…
В лучах гниющего лилового вечера, на берегу мертвого озера, сидел старый военный врач.
Глядя на покачивающуюся в воде лодку с нелепой грудой тряпья на борту, Скобский
удовлетворенно напевал: «А белый лебедь на пруду… качает павшую звезду…»
Вокруг звенели цикады.
Кокон
В глянцевом мире фальшивых зеркал не было места мечтателю и гедонисту
Петру Ивановичу Барышникову. Маленький, с вертлявой курьей головой на
длинной морщинистой шее, но со спокойным и даже надменным животом,
Петр Иванович не мнил себе иного существования, справедливо считая себя
участником извечной эзотерической войны, что происходит во все времена и во
всех измерениях. О сорока пяти годах Петр Иванович уже дважды лечился от
алкоголизма, но несмотря на запрет врачей постоянно тянулся к чарочке,
полагая, что желание это навеяно ему извне, высшими силами.
-Все не так просто, Люда, - не раз заявлял он жене, - это не физиологическое и
даже не психологическое. Тут дело тонкое… И заковыристо улыбался.
Жена и великовозрастный сын втайне считали Петра Ивановича сумасшедшим
и надеялись, что он скоро повесится.
В среду, когда солнышко только-только показалось над землей и воздух был
наполнен напоен упоительной прохладой, Петр Иванович наконец и в самом
деле спятил.
Предшествовали этому два значительных события.
Ранним утром среды Перед рассветом , проснувшись только и нежась в
постельке, Петр Иванович взглянул на сонную супругу, чей монументальный
зад вздымался подобно Уэльским холмам, над гладью простыни, и внезапно
понял, что ягодицы жены есть не что иное, как овеществленный
макрокосмический портал, способный в мгновение ока переносить существ из
внешних сфер в материальный мир, пусть и под личиной испражнений. Этот
удивительный факт заставил полувоздушного уже от вечной войны Петра
Ивановича вскочить с кроватки и незамедлительно поспешить к входной двери.
Возвышенное в нем требовало немедленной разрядки.
Не прошло и получаса, как Петр Иванович, в домашних шлепанцах на босу
ногу и полосатенькой пижамке, стучался в двери сумрачной и замкнутой в себе
пивной, что на углу Эдемской. Двери были не заперты, но Петр Иванович
предпочитал, чтобы его впустили, открыв их изнутри. Он полагал, что это даст
ему моральное право употребить четверть, как если бы ему эту четверть
навязали высшие силы.
Тут случилось второе обстоятельство, которое навсегда сдвинуло точку сборки
Петра Ивановича и превратило его в блаженненького.
На стук его, и на беду, в дверях пивной овеянный утренним бризом, могучий и
хмельной, показался немытый мужчина лет шестидесяти пяти, в кожаном
фартуке и с бородой, подчеркивающей изломанную линию вычурный рта. Под
мышкой мужичина этот, веселый и сумеречный, как оказалось потом,
сантехник-идеалист Клятов, держал нечто, на первый взгляд, напоминающее
огромный тараканий кокон.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этом городе никогда не светит солнце. Серые, разрушающиеся здания таращатся бельмами-окнами. У обочин дорог тут и там стоят, вросшие в асфальт, ржавые, мертвые автомобили. Здесь не поют птицы. Не смеются дети. Лишь тихо шепчутся о чем-то желтые листья. У города нет ни прошлого, ни будущего. У города есть тайна. Роман «Хранитель Бездны» погружает читателя в пучину липкого, безостановочного кошмара. Какие тайны скрываются за стенами обветшалых домов? И стоит ли разгадывать эти тайны?
Неизвестность сеет зерно страха, прорастающее ненавистью. Неизвестность — зло. Но что вы станете делать, если подавляемое веками нечто восстанет против вас? Что, если вы с ужасом осознаете, что оно всегда было сильнее, а ваша ненависть лишь сделала его злее и коварнее? Что, если судьба всего человечества будет зависеть от исполнения одного-единственного пророчества? Вы будете бояться. Это в вашей природе. Бояться и ждать, пока Черный Дракон не обезглавит Гидру. Если только вас не обманули. Основная пара — слэш, во второстепенных присутствует гет и намеки на фем. Жанры: эпический, фэнтези, яой, драма, любовь, путешествия.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.