Дао. Три сокровища. Беседы о «Дао Де Цзин» т. 1 - [22]

Попытайтесь понять главное. Почему человек боится смерти? Разве вам известно что смерть это плохо? Откуда вы можете знать пока не умерли? Разве вам известно что смерть будет хуже жизни? Откуда вы можете знать? Может быть она лучше чем жизнь. Почему вы боитесь смерти не зная этого? Как можно бояться неизвестного? Мне кажется, это невозможно. Можно бояться только известного. Как вы можете бояться того чего вы совсем не знаете? Нет, вы не боитесь смерти и напрасно приписываете ей свой страх. В действительности вы боитесь смерти потому, что не могли жить и ваш страх относится к непрожитой жизни. Вы боитесь что не смогли жить, любить, а смерть приближается, которая все прекратит. Вас больше не будет, а вы не смогли любить.

Вы похожи на дерево, не успевшее расцвести и к которому идет дровосек. Дерево чувствует страх, не зная что должно произойти. Страх идет не от смерти, а от чего-то, что еще не случилось. Дерево знает, что оно еще не расцвело и не дало плодов. Оно еще не видело весны, не танцевало с ветром, не любило, не жило. Эта непрожитая жизнь порождает страх. Придет дровосек и будущего не будет. Смерть означает отсутствие будущего. Прошлое ушло, будущего нет, а настоящее такое узкое. Вами овладевает страх и вы дрожите.

Страх всегда из-за непрожитого. Если вы жили всеобъемлюще, вам нечего бояться. Если смерть придет ко мне прямо сейчас, я готов. Я жил. Нет ничего недоделанного, все завершено. Смерть не может разрушить. Если бы что-то было недоделано, тогда я хотел бы, чтобы смерть немного обождала, но все завершено. Утром я принял ванну, поговорил с вами, что должно было случиться — случилось. Я полностью готов. Если придет смерть, я готов. Я даже ни разу не оглянусь, потому что не на что смотреть, все завершено. Как только что-нибудь завершено, вы от этого освобождаетесь. От действительно прожитой жизни становятся свободными. От непрожитой жизни вы никогда не можете освободиться. Вы можете уйти в пещеры, в Гималаи, в Тибет, куда-нибудь еще, но вы никогда не будете свободными, с вами всегда будет страх.

Страх и свобода не могут существовать вместе. Когда приходит свобода, а свобода приходит только тогда, когда вы жили, цвели, все завершили — для чего тогда стремиться жить дольше? Не нужно даже мгновенья. Тогда исчезает страх.

Ваша религия основана на страхе. Фактически это не религия. Она фальшива и ложна, это обман. Лао-цзы не религиозен в том смысле, в котором религиозны вы или вы чувствуете что религиозны другие люди. Лао-цзы религиозен совершенно по-иному. Его качество иное. Он просто живет непорочно. И он не говорит о Боге, ибо какая польза? Бог — это не слово. Как можно о нем говорить? Он не говорит о нем, он живет им. Он празднует и наслаждается им, это вовсе не умственное явление. Он танцует, пьет его, живет им. Поэтому зачем говорить о нем?

Вот мое наблюдение: люди всегда говорят о вещах, которых они не знают.

Вот суфийская история:

Великий король часто захаживал к факиру, нищему мистику. Но его очень удивляло, что когда-бы он не пришел к факиру, тот всегда говорил о деньгах, королевстве, политике, а король приходил поговорить о Боге, медитации, религии. Однажды король говорит: «Извини меня, но я не могу понять. Я прихожу сюда поговорить о Боге, религии, медитации, самадхи. И это смешно что я, светский человек, прихожу поговорить о самадхи, просветлении, а вы, считающийся религиозным, в чем я начинаю сомневаться, когда я ни приду, говорите о королевстве, политике, деньгах и о тысячах других вещей, но всегда мирских. Чем вы это объясните?»

Факир засмеялся и сказал: «Нечего объяснять. Все очень просто. Вы говорите о вещах, которых не знаете. Я говорю о вещах, которых не знаю. Зачем мне говорить о Боге? Я это знаю. Зачем вам говорить о королевстве? Вы король. Вы знаете».

Лао-цзы не говорит о Боге, даже ни разу не упоминает его. Он забыл или против него? Нет. Он настолько живет всецело им, что даже помнить о Боге было бы святотатством. Говорить о Боге — значит говорить о таком глубоком явлении, что это было бы предательством.

Повторяю, было бы предательством говорить о Боге. Это такое интимное явление: оно между ним и целым. Это подобно тому как влюбленные не любят говорить о своей любви. А люди, говорящие о ней, можете быть уверены, не любят. Любовь настолько интимное явление, что никто не хочет говорить о нем. Поэты говорят о любви, потому что они ее не знают. Они пишут стихи, но это лишь их фантазия, любви они не знают. Влюбленные хранят молчание. Влюбленные вовсе не говорят о любви. Не о чем говорить — они ее знают. И зная ее они также знают, что о ней нельзя говорить: это было бы предательством.

Лао-цзы религиозен совершенно по-иному.

А сейчас попытайтесь вникнуть в это высказывание вместе со мной.

«Дао—это пустой сосуд.

Но в применении оно неисчерпаемо,

Бездонно»

«Пустота» — одно из ключевых слов у Лао-цзы. Он снова и снова говорит о пустоте. Пустота означает пространство, обширность, пустота означает неисчерпаемость. Вы живете в доме, но ваше понятие дома — это стены. У Лао-цзы понятие дома не в стенах, а в пространстве внутри. Он говорит что стены — это не дом. Как можно жить в стенах? Вы живете в пустоте, а не в стенах. Эта пустота и есть настоящий дом. Но когда вы думаете о доме, вы думаете о сооружении, которое окружает пустоту. Вот почему дворец и хижина кажутся вам разными. Но не для Лао-цзы, потому что пустота для него та же. Если вы посмотрите на стены, тогда, конечно, хижина есть хижина, а дворец есть дворец. Но если вы посмотрите на внутреннюю пустоту, что и есть настоящий дом, потому что только пустота может вместить вас, не стены, тогда нет разницы между хижиной и дворцом. Не существует богатой пустоты и бедной пустоты: все пустоты равны. Но существуют богатые стены и бедные стены.