Данте Алигьери - [14]

Дуранте слонялся, разглядывая стены, украшенные коврами и яркими тканями. Хозяйки вывешивали их, хвалясь друг перед другом, так что рябило в глазах. Только дворец богатого банкира Фолько Портинари, находящийся в соседнем переулке от дома Алигьери, почему-то забыли украсить.

Надежда встретить на улице кого-нибудь из знакомых мальчишек таяла с каждым шагом. Все дети исчезли, будто их украли внезапно набежавшие цыгане. Скучая, мальчик дошел до площади перед церковью Святого Мартина (Сан-Мартино-дель-Весково), где вокруг музыкантов собралась целая толпа. Девушки в цветочных венках, разряженные кавалеры, потехи ради нацепившие шутовские колпаки, — все отплясывали тарантеллу — танец, который завезли во Флоренцию бродячие музыканты с юга. Раскрасневшиеся лица бешено кружились, словно планеты, затеявшие нечеловеческий хоровод. В какой-то момент мальчику показалось, что он вознесся над ними и созерцает всю историю рода человеческого, но музыка смолкла. Задыхающиеся и счастливые танцоры покидали круг, разбиваясь на группки или пары. В этот момент из переулка вышла девочка в алом платье и закричала:

— Приглашаем в дом Портинари! Идите к нам праздновать. Отец будет рад видеть всех!

Пестрая толпа тут же с радостным гвалтом хлынула в переулок. Данте остался один на площади. Девочка в алом платье подошла к нему:

— Ты не хочешь идти к нам на праздник?

Мальчик покачал головой.

— Почему?

Отвечать не хотелось, но она терпеливо ждала. Наконец, не выдержав, он честно сказал:

— Твой отец — банкир. А давать деньги в рост — большой грех.

Девочка звонко рассмеялась:

— Ты просто не знаешь! Банкиры никогда в жизни не займутся ростовщичеством. Если кто-то из них это сделает — его тут же с позором выгонят из гильдии. Пойдем со мной, ничего не бойся.

Вот, оказывается, куда подевались дети с улиц! Целая толпа мальчиков и девочек резвилась вокруг длинных столов с закусками, накрытых прямо на траве внутреннего дворика, среди роз и азалий. Взрослые гости с изящными кубками в руках расположились на плетеных стульях в одной из галерей. Дуранте не относился к любителям поесть, но яства, одновременно вкусные и необычные на вид, увлекли его. Особенно впечатлил пирог, скрывающий под тонкой корочкой целую стаю мелких жареных птичек. Но более всего его захватила беседа с девочкой в алом платье, дочерью хозяина дома. Ее звали Беатриче.

— Можно просто Биче, — тут же предложила она.

После закусок начались игры в мяч. Дуранте отошел к галерее. От беготни и визга у него закружилась голова. Он не помнил, как случилось, что они с Биче решили улизнуть с праздника.

— Сколько можно носиться, словно угорелые! — солидно говорила она, идя рядом с мальчиком по переулку, такому узкому, что два полных человека смогли бы преодолеть его только гуськом. — На свете есть много куда более интересного. Например, блуждающие огни или падающие звезды. Они появляются к счастью или это гнев Божий? А знаешь, почему при грозе человек сначала видит свет и только спустя некоторое время слышит звук? Потому что глаз имеет выпуклую форму, а ухо — полую. А еще…

Она знала на удивление много и рассуждала, будто взрослая, хотя оказалась младше Дуранте почти на целый год. После некоторых колебаний он решил показать ей свой тайный коралловый космос в земляной воронке под лимонным деревцем. Воровато оглянувшись по сторонам, дети взялись за руки и помчались между домами в тихий тесный дворик.

Мальчик отодвинул серый булыжник, скрывающий ямку от посторонних глаз.

— Красиво! — Беатриче, присев на корточки, разглядывала красные шарики. Теперь каждый из четырех мелких кораллов сидел на отдельном шнурке, распяленном на глиняных стенках воронки. Это были орбиты. Неподвижная земля, лежащая в центре перевернутого конуса, шнурка не имела.

Девочка сняла с себя цветочный венок и положила на землю, окаймив ямку:

— В космосе тоже празднуют Календимаджо! — Потом вдруг задумалась. — Знаешь, не огорчайся, — сказала она, снова надевая венок, — но у тебя получился совсем не космос. Небо не может быть перевернутым, все перевернутое — от дьявола. Ты сделал ад с кругами, а внизу торчит красная голова Люцифера.

Дуранте растерялся, не зная как ответить. В этот момент где-то за домами тяжело ударил колокол, возвещающий очередной канонический час.

Мальчик попытался защитить свое творение:

— Разве все подземное обязательно — ад? Наш магистр недавно рассказывал о термальных водах. Один богослов тоже считал, что их производит преисподняя. Но если бы они вытекали оттуда, то были бы вредоносными, а они ведь целебны.

Биче покачала головой:

— Тут главное не земля, а перевернутость. Дьявол всегда все переворачивает. И потом смотри: у тебя сужается книзу. Чем глубже, тем меньше места. Так и должно быть в аду. Самые страшные грехи встречаются гораздо реже обычных. Это мой папа так говорит, а ему сказал один священник.

— Сейчас закопаю. — Дуранте оглянулся в поисках подходящей палки, но девочка остановила его:

— Не надо! Ад нужен людям. Иначе разве Бог допустил бы его существование?

— Это тоже сказал тот священник?

— Вообще-то нет, — она потупила взор, — это я так думаю. Ну и папа иногда говорит.