Данэя - [15]

Но остановиться он уже не мог: неполноценные постепенно стали центром его внимания. Усиленно продолжая собирать связанный с ними материал, он основательно изучил историю вопроса и все из других областей, имевшее к нему отношение. Пытался анализировать явление в историческом плане, но столкнулся с большими трудностями.

Ничего похожего не было ни в одну из предыдущих эпох. Не было никаких прямых исторических аналогий. Кроме одного: их совершенно бесправного положения. И полного лишения индивидуальной ценности жизни каждого из них. Донор умирает под ножом хирурга, чтобы дать средства для восстановления здоровья и продления жизни полноценных. Гурии, женщины и мужчины, без какого-либо вопроса об их согласии должны отдаваться полноценным. Как наложницы.

Но наложницы были рабынями. Пожалуй, вот тут можно отыскать какую-то аналогию: положение неполноценных отдаленно можно сравнить с положением рабов. Но аналогия слишком неполная: никто не эксплуатирует труд неполноценных. И все же!

И постепенно появилось понимание факта, что неполноценные не являются чем-то не имеющим отношения к человеческому обществу по причине, которая казалась просто несчастьем, против которого пока не было средств. Они — совершенно определенная социальная группа, органически входящая в общество! И логически неизбежно следовал вывод: наличие ее определяет существующий общественный строй — отличный от существовавшего в предыдущую эпоху.

Это было страшное открытие для него, сына своего времени. История для него и его современников была лишь историей научного и технологического процесса: общественные отношения казались уже чем-то незыблемо стабильным, и неполноценные — существующими вне их, не имеющими к ним отношения.

Нет! Имеют. И их появление как социальной группы — шаг в общественно-историческом процессе, который и не собирался прекращаться. По мнению Лала, это был шаг назад. Отступление к социальному неравенству и несправедливости. Отпали их экономические стимулы они — возникли снова: на совершенно другой основе. Диалектический виток.

Но кому сейчас есть дело до неполноценных? Полноценные, интеллектуалы, не видят ничего, кроме своих проблем. Из них главная — выйти из общего кризиса. Даже те, кто выступал за запрещение употребления в пищу человеческого мяса, меньше всего думали при этом о неполноценных. И он, кстати, — тоже.

Непонимание, на которое он натолкнулся, — страшно, как бойкот. Он замкнут в себе, без конца возвращаясь к одним и тем же мыслям, кружа вокруг них, как прикованный.

Шеф, Марк, кажется, встревожен. Но он не стал снова уговаривать Лала. Вместо этого предложил ему командировку в Ближний космос. Хочет, чтобы Лал на время сменил обстановку.

Лал сразу согласился. Космонавты были очень интересной категорией, давно его привлекавшей. Эти люди, жившие в течение длительного времени в отделенном от всех малочисленном мирке, успевали привыкнуть и привязаться друг к другу. И находясь на Земле, они старались держаться вместе. Их забота друг о друге, внимание, готовность в любую минуту помочь чем угодно, теплота их отношений — все это выделяло их и отделяло от остальных: они не очень уютно чувствовали себя среди остальных людей.

Чтобы как следует познакомиться и сойтись с ними, Лалу нужно год провести на кораблях и космических станциях в пространстве и на планетах. На это время его связь ограничится только находящимися рядом и обменом радиограммами с Землей. На это и рассчитывает Марк: мало ли что может произойти за этот срок — не появится ли интерес к другим, менее неприятным проблемам?

Мысли о космосе немного отвлекли Лала. Он так и не уснул больше и давно уже не делал попыток.

Ночь почти кончилась. За откинутой занавеской начинало сереть. Хорошо, что ветер утих, что прекратился дождь. Он дождался полного рассвета и вылез из палатки.

Свежий влажный воздух остудил лицо. Он сделал несколько движений, разминаясь. Решил выкупаться.

Разделся и вбежал в воду. Она была холодной, но это-то и нравилось ему сейчас: приходила бодрость. Как и все, он с детства был отлично закален. Но в момент, когда решил вернуться на берег, почувствовал, что сделать это не в состоянии: река после сильного дождя вздулась, и с течением справиться невозможно.

Срочно, срочно вызвать аэрокар! А до его прилета держаться — как возможно! Он напряг волю, стараясь дышать ровно. На минуту погрузился с головой, успев сделать с радиобраслета под водой вызов аэрокара. Только бы он теперь успел прилететь до того, как одеревенеют начавшие коченеть мышцы: можно будет уцепиться за веревочную лестницу. Продержаться! Течение не одолеть — только устаешь, и он прекратил с ним бороться — стал использовать его же где возможно, чтобы хоть сколько-нибудь приблизиться к берегу. И когда аэрокар наконец-то появился в небе, Лал уже сумел сам оказаться недалеко от берега. Еще рывок, последний — и через минуту он почувствовал ногами дно.

Лал выбрался на берег и, стоя на четвереньках, судорожно дыша, несколько минут отдыхал. Потом заставил себя подняться и двинулся вдоль берега туда, где была его палатка; аэрокар летел за ним. Как только смог, стал ускорять шаг, затем побежал. Когда добежал до палатки, пар вовсю валил от него.