Дамы в самоизоляции - [27]

– А если они спохватятся и всё же обратятся в полицию, те проверят по своей базе данных, ну или не знаю, где там они всё проверяют? – не унималась Люся.

– Да этих Лен Штукиных в Питере как собак нерезаных, пока всех проверят, айфон уже устареет, и можно будет его спокойно вернуть. Не так жалко.

– Девочки! – Штукина замерла и перестала греметь кастрюлями. – Наверное, давно надо было вам сказать, но Лена Штукина в городе одна, и в полиции она хорошо известна.

– Ты в розыске? – ахнула Люся.

– Нет. Но я, действительно, обманула тех людей и их уважаемую организацию про плановый отдел, и вас обманула. Спугнуть боялась.

– Спугнуть? – тут уже и Ксения насторожилась.

– Ну, когда люди узнают, кто я на самом деле, они как-то отдаляются и перестают дружить.

Люся подхватила Бусю на руки, а Ксения встала.

– И кто же ты? Серийная маньячка, пенсионерка-каннибал? – спросила она, прикидывая, успеет ли добежать к выходу до того, как Штукина метнёт в неё молоток для отбивания мяса, который странным образом оказался у неё в руке вместо айфона.

– С ума сошла? Да, не бойтесь вы! Меня в полиции хорошо знают, потому что я подполковник этой самой полиции. И отделом я руководила только не плановым, а по борьбе с экономическими преступлениями. Это, считай, почти плановый, сплошные экономисты кругом! Да, и план у нас был.

– Фууу, дура какая! – Люся спустила Бусю на пол и плюхнулась в кресло.

– Подполковника дурой нельзя называть, – заметила Ксения. – Особенно подполковника с молотком в руках.

– Я в отставке и на пенсии.

– Я всегда подозревала, что ты врушка, – сказала Люся. – Всё думала, как ты можешь быть на пенсии, когда тебе не шестьдесят.

– Не аргумент, – возразила Ксения. – Раньше на пенсию в пятьдесят пять выходили.

– Если б она вышла на пенсию раньше, то ей всё равно было бы уже шестьдесят или около того. Врушка! Чего ещё наврала? Про силикон, небось?

– Ничего я больше не врала.

– Ну, да! Ты и фамилию свою тоже наврала, признайся. Посмотри в зеркало, какая ты Штукина? – Люся смотрела так, как будто это она, а не Штукина была подполковником полиции, причём действующим, а не в отставке.

Ксения и Штукина вместе кинулись к зеркалу в прихожей.

– А что не так? – поинтересовалась Ксения, глядя на отражение Штукиной.

– Ты нос её видела? – спросила Люся.

– Ну? Красивый нос. Всем бы такой, – Ксения для убедительности даже свой нос потрогала. К сожалению, не такой красивый.

– Разве у настоящей Штукиной может быть такой нос? – Люся тоже подошла к зеркалу и ткнула в него пальцем. – У Штукиной нос должен быть картошкой.

– Ах, это, – Штукина хихикнула. – Нос у меня такой, потому что я в девичестве никакая не Штукина, а вовсе Шерман. Когда у человека мама с папой евреи ему нос картошкой категорически не положен!

– Зачем же ты такую красивую фамилию на Штукину поменяла? – удивилась Ксения.

– Это сейчас моя фамилия такая красивая, а раньше она в моей карьере мне очень сильно мешала, несмотря на братство советских народов и всё такое прочее.

– Вот теперь верю. Так что ты врождённая аферистка, Лена Шерман! – припечатала Люся. – И айфон тебе не положен.

– Знаешь, когда я не при исполнении, мне положено всё! Кстати, вы теперь про меня всё-всё знаете, а я вот про вас ничегошеньки.

– А чего ты про нас не знаешь? – Люся пожала плечами. – Я – домохозяйка, Ксения – писательница.

– Посмотри на себя, какая ты домохозяйка? Ты ж борща сварить не умеешь!

– Хорошо, я – домоправительница! Вот. – Люся показала Штукиной язык. Получилось убедительно.

– А фамилия? Фамилия у домоправительницы есть?

– А это секрет!

– Вот, пожалуйста, – Штукина всплеснула руками. – Я им даже девичью выдала, а они…

– Я Виноградова, – поспешила признаться Ксения. – Поэтому и псевдоним такой – Ксю Вэ.

– А моя фамилия слишком известная, чтоб вам её называть. Хотя, вы уже знаете, раз я жена этого, как его Госроскомхоза? Нет, Роскомхозсервиса! Или надзора?

– Позора! – Штукина насупилась.

– Да, ладно, я Смыслова. И что теперь?

– Ничего. Хорошая фамилия, подходящая. Ты вон, умности всякие любишь изрекать, – примирительно сказала Штукина, видимо, решила к Люсе подлизаться, чтоб та не требовала отдать подарки обратно «регионгазу».

– Люсенька, а твой муж случайно в нашей мэрии не работал? Очень знакомая фамилия – поинтересовалась Ксения.

– Работал, – Люся тяжело вздохнула.

– Тю! Так ты тоже из этих, из номенклатуры? – Штукина презрительно прищурилась.

– Ничего подобного! Муж при Яковлеве там работал, тот, между прочим, был очень даже неплохим губернатором.

– Да, хорошим он был губернатором, – согласилась Штукина, – пожалуй, самым лучшим, который только был у города. Большое видится на расстоянии. С тем бюджетом столько сделать никому из нынешних и не снилось. А всё почему? Потому что по правилу: сначала город, потом я!

– Ага, – сообщила Люся. – Вот их всех оттуда и выперли, пришлось с нуля начинать.

– Ну, да! С такими-то связями после мэрии с нуля? Не свисти уж.

В процессе этой беседы Штукина успела отбить мясо, и оно уже томилось в сковородке, стол оказался накрыт, а Штукина открыла бутылку водки. Она разлила её по стопочкам и уселась за стол.