Дальтоник - [37]

Как же случилось, что художник убил Ричарда?

Просто невероятно!

Кейт поспешила на кухню. Она открывала по очереди все ящики, пока не обнаружила телефонный справочник Манхэттена. Начала листать. Вот фамилия Мартини. Их больше двадцати. Четыре с инициалом Л. Трое в Верхнем Ист-Сайде (маловероятно, чтобы он жил в таком районе) и один на Десятой авеню. Кейт позвонила вначале в Ист-Сайд, оставив Десятую напоследок.

Здесь сработал автоответчик, и она немедленно разъединилась. Если Леонардо действительно замешан в убийстве, то этот звонок спугнет его.

Кроме того, теперь легко получить ордер на обыск. Она знала, у кого найти подтверждение, что картину из центра действительно написал Мартини.

— Леонардо Мартини. — Мертон Шарфштайн поднес к носу, похожему на клюв, фотографию и вгляделся сквозь очки с разными диоптриями. — Давно не слышал эту фамилию.

— Но вы продавали его работы?

— Да, несколько, в семидесятые годы. — Он продолжал внимательно рассматривать фотографию.

Мерт Шарфштайн был наставником Кейт. Они познакомились больше девяти лет назад, когда она, аспирантка, начала периодически посещать его изысканную галерею на Мэдисон-авеню. Кейт уважала этого человека больше, чем кого-либо в мире искусства. Шарфштайн был не только знаком со многими великими художниками современности, но и учился вместе с ними. В своей галерее он выставлял эклектический подбор произведений конца девятнадцатого века и мастеров послевоенной поры, уникальные образцы прикладного искусства. Причем не только вазы династии Мин и гобелены шестнадцатого века, но и высококлассные современные работы. Как эксперт качества и подлинности произведений изобразительного искусства Шарфштайн был известен во всем мире. К его услугам неоднократно прибегал Интерпол при расследовании дел, связанных с подделками и хищениями произведений искусства в международном масштабе.

— Ну, и что вы по этому поводу думаете? — спросила Кейт.

— Только по фотографии трудно сказать, но полагаю, краска нанесена с помощью губки, а в качестве белого цвета использованы участки чистого холста. — Мерт изучил фотографию в лупу. — По всем признакам стиля, это работа Мартини, хотя натура удивляет. — Он посмотрел через лупу на Кейт. — А в чем дело?

— Не могу рассказать, потому что после этого вас пришлось бы убить.

— Очень забавно. — Мерт вскинул брови. — Кейт, неужели вы снова занялись полицейской работой? Я имею в виду, после недавних событий…

— Мерт, дорогой, пожалуйста, не берите в голову. — Чмокнув его в щеку, она выложила на стол фотографии картин из Бронкса. — А что скажете об этих работах?

— Живопись аутсайдеров. Извините, дорогая, но у меня нет времени обсуждать такое барахло, особенно теперь, когда его воспринимают вполне серьезно и оно соперничает с настоящим искусством на аукционах Кристи и Сотби. — Мерт вздохнул. — Вообразите, за скульптуру, которую какой-то неотесанный бездарный охламон сделал из крышечек пивных бутылок, выкладывают сотни тысяч долларов, когда за те же деньги можно купить любое количество превосходных рисунков современного мастера. Это возмущает меня до глубины души. — Он передернулся. — Не говорите только, что это ваши.

— Нет, — сказала Кейт. — Их купила моя… приятельница.

— Слава Богу. — Мерт бросил взгляд на фотографии. — Я бы пришел в ужас, узнав, что вы с Ричардом начали покупать такой вздор. — Он осекся и помрачнел. — Ричард понимал толк в искусстве. У него был замечательный вкус.

— Да, — согласилась Кейт и поспешила вернуться к сути разговора. — Не порекомендуете ли, кому это показать?

— Может быть, в министерстве вывоза нечистот и мусора?

— А если серьезно.

— Ладно, есть один торговец, имеющий дело с такими вещами. — Мерт снял очки и вперил глаза в потолок. — В Челси недавно обосновалось одно заведение под названием «Галерея творчества аутсайдеров». Славно звучит, не правда ли? Мне произносить-то такие слова противно, не то что посещать подобное.

Челси. Пересечение Десятой авеню с Двадцать первой улицей. Кейт хорошо знала этот район.

Пять лет назад здесь всем заправляли торговцы автомобилями. Огромные склады, редкие случайные заведения со стриптизом, по вечерам пустынные улицы. Именно этот угол тогда оккупировали проститутки всех возрастов и полов. Молодые девушки и мальчики, транссексуалы афроамериканцы в париках и мини-брючках. Настоящий коктейль для любителя сексуальных приключений.

Теперь все это стало достоянием истории. Автомобильный бизнес вытеснили художественные галереи. С грубыми бетонными полами. Очень высокими потолками. По-видимому, галерейщиков привлек вид на реку Гудзон. Очень быстро расплодились изысканные бутики и рестораны. Трущобы превратились в кондоминиумы. На некогда грязных улицах выгуливали собак хорошо одетые мужчины и женщины. Много туристов, любителей живописи.

Низкие облака упорно не желали подниматься. Кейт поежилась. Бросила взгляд на здание на противоположной стороне улицы. Сколько раз они с Ричардом заходили сюда выпить кофе после посещения нескольких галерей. Она прошла еще квартал, пересекла Двадцать третью улицу. Вот и галерея Кемпнера, где она купила офорты Уорхола и Дибенкорна для офиса Ричарда, а дальше ресторан «Красный Кот», владелец которого Джимми, весьма колоритный представитель местной фауны, угощал их джином и мартини.