Дальний умысел - [16]

— С каким? — спросил Френсик.

— Что мисс Футл поедет со мною, — сказал Пипер. Пробке; выстрелила в потолок. Соня, разлегшаяся на тахте, весело рассмеялась.

— Я «за», — сказала она.

Френсик был тоже «за». Вскоре он переволок осоловелого Пипера в другую комнату и уложил его на постель. Во сне Пипер блаженно улыбался.

Глава 5

Проснувшись наутро, Пипер лежал и млел в тихом ликовании. Его публикуют. Он едет в Америку. Он влюблен. Все его мечтания сбылись разом, как по волшебству. И совесть Пипера не грызла. Он встал, пошел в ванную и одобрительно поглядел на свое отражение: в нем явно проступали черты, прежде незаметные. Что он был обязан своим нечаянным счастьем чужому остеохондрозу — это он уже перешагнул. Гений его заслужил награду и вот получил ее. Долгие годы разочарований несколько притупили принципы, вдохновлявшие его ненапечатанные романы. К тому же недавно ему подвернулась автобиография Бенвенуто Челлини. «Каждый в долгу перед своим талантом», — сказал Пипер, бреясь, затуманенному отражению, мысленно добавив, что упускать удачу — значит пренебрегать фортуной. Да, и ведь еще Соня Футл!

Пипер был столь предан своему таланту, что на чувства к живым людям у него времени почти не оставалось, а какое было — тратилось на увиливание от хищных незамужних хозяек пансионов и на смутное обожание их молоденьких постоялиц. И все девушки, которые ему попадались, со второго слова обнаруживали полное безразличие к литературе. Пипер берег себя для великой любви, такой же, какая обуревала персонажей читанных им великих романов: для общения облагороженных умов. И Соня Футл, чувствовал он, была та самая женщина, которая его поистине оценила и с которой он мог установить подлинные отношения. Последние сомнения насчет поездки в Америку чьим-то дублером отпадали, раз Соня едет с ним. Пипер добрился, пошел на кухню и прочел записку от Френсика: он, мол, ушел в контору, а Пипер чтобы устраивался как дома. Пипер стал устраиваться как дома. Он позавтракал и понес свои дневник с бутылкой полуиспарившихся чернил в кабинет Френсика, где, за широким письменным столом, принялся выписывать лучезарный образ Сони Футл.

* * *

В отличие от Пипера, Френсик был настроен вовсе не лучезарно.

— Того и гляди, лопнет все это дело, — сказал он прибывшей Соне. — Ну, напоили мы бедолагу, ну, подписал он договор, а вот теперь возьмет да откажется, что тогда?

— Я ему откажусь, — сказала Соня. — Он у нас нынче получит аванс за поездку, а ты веди его к Коркадилам, кончай с договором на «Поиски». Пришьем намертво.

— Такую бы речь да в уста Хатчмейеру, — сказал Френсик. — Ишь ты, пришьем, говоришь, намертво. Опорное слово — намертво. М-да, а у меня, видишь ли, сомнения.

— Да ведь для него же стараемся, — сказала Соня, — Единственный способ протолкнуть «Поиски» в печать: ты что, знаешь другой? Френсик кивнул в знак согласия: не знает.

— У Джефри будет припадок, когда он увидит, что ему всучили. «Волшебную гору» в Ист-Финчли — это же глаза на лоб полезут! Почитала бы ты Пипера под Конрада в том же самом Ист-Финчли, поняла бы, чем торгуешь.

— Я подожду рецензий, — сказала Соня. — Пока что мы худо-бедно отхватили четверть миллиона, фунтов, Френзи, не каких-нибудь вшивых долларов. Ты об этом подумай.

— Я об этом и думаю, — сказал френсик. — А ты, наоборот, прикинь, что будет, если дело сорвется. Мы ведь в безработные попадем.

— Ничего не сорвется. Я тут звонила Элеоноре Бизли, заведующей телепрограммой «Книги, которые вы прочтете». С нею у нас расчеты особые. Так вот она согласилась втиснуть Пипера на будущей неделе…

— Нет, — сказал Френсик. — Этого не будет. Не дам я тебе Пипера никуда втискивать.

— Слушай, лапочка, — сказала Соня, — давай ковать железо, пока горячо. Заявит Пипер на всю Англию, что он автор «Девства» — и вляпался обеими ногами.

Френсик бросил на нее осуждающий взгляд.

— Вляпался обеими ногами? Чудесно. Ай да мы, не хуже мафии. И пожалуйста, не зови меня «лапочкой». Как угодно, только не «лапочкой». А насчет заявлений на всю Англию — как, по-твоему, это очень понравится Кэдволладайну и его безымянному клиенту?

— Кэдволладайн в принципе согласился на дублера, — сказала Соня. — Какие у него могут быть претензии?

— Есть, знаешь ли, разница между «в принципе» и «на деле», — заметил Френсик. — Он всего-то навсего обещал снестись по этому поводу с клиентом.

— Ну и что же?

— Пока ничего, — сказал Френсик, — и я даже как-то надеюсь, что тот запретит. По крайней мере хоть перестану разрываться между совестью и корыстью.

Но не суждено ему было перестать разрываться. Через полчаса пришла телеграмма:

КЛИЕНТ СОГЛАСЕН ЗАМЕЩЕНИЕ ТЧК АНОНИМНОСТЬ ПРЕВЫШЕ ВСЕГО КЭДВОЛЛАДАЙН.

— Теперь что хотим, то и делаем, — сказала Соня. — Пойду соглашусь за Пипера выступать в среду и попробую устроить очерк о нем в «Гардиан». А ты давай к Джефри, чтоб сегодня обстряпать договор на «Поиски».

— Не так-то это просто, — сказал Френсик. — Джефри ведь думает, что Пипер написал «Девство», а Пипер «Девства» не только не писал, но даже и не читал…

— Вот и поведи его обедать, поднакачай, а там уж…

— Слушай, — сказал Френсик, — ты, может, это — займешься киднэппингом? У тебя получится.