Дальние снега - [90]
— Расскажи обо всем подробно… Прошу — сядь…
Ражден сел на тахту, сгорбился, сунул ладони меж колеи:
— Я был со своими товарами в Тейране, жил недалеко от русской миссии… Их дома на площади Говд-Зембрах-хана[32]… Караван-сарай — дальше… Многое видел, батоне, своими глазами, многое мне рассказали… Я знаю их язык…
Он знал не только персидский язык, но и многие другие, был начитан, ездил по белу свету. На этот раз привез в Иран отменные шелка, ювелирные изделия.
Ражден помолчал, скорбно вздохнул, по лицу его прошла судорога.
— Они замышляли это давно, да проклянет их бог! — гневно произнес Ражден, — Некоторые вельможи шаха жаждут новой войны с Россией, особенно зять шаха — Аллаяр-хан. Англичане скрыто подстрекают… Так говорят…
Чавчавадзе встал, нервно прошелся по комнате, снова сел.
— Искали повод, — продолжал Ражден, — и нашли… Посол потребовал выдать двух молодых женщин — армянку и грузинку, захваченных при набеге. Их заточили в гарем Аллаяр-хана, силой обратили в мусульманскую веру. Но послу отказали выдать женщин. «Они русские подданные, — настаивал Грибоедов, да будет свято его имя! — И по Туркманчайскому трактату подлежат возвращению…» — Ражден тяжело перевел дыхание: — Пленницы передали письмо послу — умоляли отправить их на родину. Он уже собирался в Тавриз, нанял волов для перевозки вещей…
Тогда пленницы сами прибежали в дом русской миссии. «Вас защитит русский флаг…»— сказал им посол.
«И не мог поступить иначе! — мысленно воскликнул Александр Гарсеванович, — Как отдать на гибель поверивших защитнику? Я знаю, в эти часы он видел Нину…»
— Говорили, что Аллаяр-хан, подкупленный англичанами, нарочно подослал женщин, помог им бежать из гарема. Кто знает… А потом он разослал своих возмутителей, они кричали на улицах: «Надо отобрать женщин! Нас позорят! Посол их оставил для себя! Оплевали бороду пророка!». Собирались толпы. Главный мулла — мушхетид Мирза Мессих — сказал: «Смерть гяурам!» И муллы в мечетях Шах-Абдул-Азима, Имам-Зумэ призвали: «Смерть гяурам! Изрубить в куски! Все идите в русский квартал. Эа Али, салават![33]» Толпа… много тысяч… вооружилась малками, мотыгами, молотками, кинжалами, с ревом покатилась к русскому посольскому двору…
Сарбазы из охраны возле миссии разбежались, побросав ружья… Толпа топорами разбила дверь… Казаки стояли насмерть. Их всех изрубили… Ворвались во двор… С крыши первого двора полезли по стенам во второй… Один перс — кондитер Али-Верди — проник в миссию, предложил русскому послу спастись тайным ходом… Спрятаться у него в доме… «Не к лицу послу играть в прятки», — ответил ему Грибоедов, надел парадный мундир с орденами и вышел к толпе. «Опомнитесь, на кого подымаете руку? Перед вами Россия!» — только и успел произнести он, как толпа закричала, завыла, забросала его камнями. Ему рассекли лоб, осколок стекла впился в глаз… Грибоедов взял в каждую руку по пистолету, стал у двери верхнего этажа. Митя бросился с саблей на персов, отогнал их от двери, но сабля его переломилась. Казак возвратился в комнату, стал заряжать пистолеты посла. Грибоедов отбил несколько приступов. Митя заслонил его от пули… Пал мертвым у ног посла… Персы топорами стали рубить крышу, подожгли ее… Сверху в комнату прыгнул слуга богатого тейранца, кинулся сзади на Грибоедова, проткнул длинным крисом спину так, что лезвие вышло из груди…
Губернатор лучезарной столицы Тейрана, сын шаха Зилли-Султан — «Щит и сабля шаха» — не торопился с помощью. Хорошо запомнил слова отца о после: «Его надо пугнуть. Слишком умен и настойчив. Кто избавит меня от этой собаки? Пусть знают, что мы их не боимся». Убитых раздевали, дрались из-за добычи. Делили деньги посла и его вещи… Иных растерзанных свалили в яму для нечистот. Во дворе посольства набросали пирамиду из кровавых обрубков.
К ноге Грибоедова привязали веревку и потащили по улицам, базарам Тейрана с криками: «Дорогу русскому послу, идущему к шаху!»
Англичане «случайно» исчезли из города… Дом русской миссии разграбили. Кашемировой шалью, что купил Александр Сергеевич Нине, перс обвязал себе голову… В листы со стихами торговцы на базаре заворачивали куриные потроха…
Перед заходом солнца в разоренный дом явился шахский посланец и громко прочитал опаленным стенам фирман: «Повелеваю народу удалиться спокойно и воздержаться от всякого бесчинства».
…Ражден горестно ссутулился, долго сидел молча:
— Все погибли, — наконец сказал он, — да разверзнется под проклятыми земля. Они разграбили и мой караван. Хорошо, что у меня был чистокровный жеребец. Я поспешил к тебе, батоно… — Ражден поднялся: — Твою дочку, надо поскорей увозить из Персии.
Александр Гарсеванович крепко обнял Раждена:
— Ты истинный друг… Спасибо… Отдохни у меня…
— Нет, не могу. Да ниспошлет всевышний успокоение душе твоего зятя, и вселится она в обитель праведных!
Ражден ушел.
Чавчавадзе остался один и, охватив голову руками, все повторял:
— Волчьи души убили благородного человека. Убили…
Он представил истерзанный труп Александра, который тащат по грязным улицам Тегерана. Это видение было невыносимо.
Чавчавадзе обвел кабинет затуманенными глазами, словно бы не узнавая его.
Повесть «Алые погоны» написана преподавателем Новочеркасского Суворовского военного училища. В ней рассказывается о первых годах работы училища, о судьбах его воспитанников, о формировании характера и воспитании мужественных молодых воинов.Повесть в дальнейшем была переработана в роман-трилогию: «Начало пути», «Зрелость», «Дружба продолжается».В 1954 г. по книге был поставлен фильм «Честь товарища», в 1980 г. вышел 3-серийный телефильм «Алые погоны».Повесть была написана в 1948 — 1954 г.г. Здесь представлена ранняя ее версия, вышедшая в 1948 году в Ростовском книжном издательстве.
Историческая повесть «Ханский ярлык» рассказывает о московском князе Иване Калите, которому удалось получить ярлык в Золотой Орде и тем усилить свое княжество.
В повести «Тимофей с Холопьей улицы» рассказывается о жизни простых людей Новгорода в XIII веке.
Роман «Плевенские редуты» дает широкую картину освобождения Болгарии от многовекового турецкого ига (война 1877–1878 гг.).Среди главных героев романа — художник Верещагин, генералы Столетов, Скобелев, Драгомиров, Тотлебен, разведчик Фаврикодоров, донские казаки, болгарские ополченцы, русские солдаты.Роман помогает понять истоки дружбы между Болгарией и Россией, ее нерушимую прочность.
«Град за лукоморьем» – вторая повесть о Евсее Бовкуне (начало – в повести «Соляной шлях»).Вместе с главным героем, вслед за чумацким обозом, читатель пройдет в Крым за солью нетронутой плугом девственной степью, станет свидетелем жестоких схваток половцев с русскими людьми... Увлекательное это будет путешествие! С большим искусством, достоверно и в полном соответствии с исторической правдой автор вплетает в судьбу независимого и гордого Евсея Бовкуна возникновение первых русских поселений в диком, но вольном тогда Подонье.
«Соляной шлях» – первая повесть о Евсее Бовкуне. Вместе с ним, вслед за чумацким обозом, читатель пройдет в Крым за солью нетронутой плугом девственной степью, станет свидетелем жестоких схваток половцев с русскими людьми… Увлекательное это будет путешествие! С большим искусством, достоверно и в полном соответствии с исторической правдой автор вплетает в судьбу независимого и гордого Евсея Бовкуна возникновение первых русских поселений в диком, но вольном тогда Подонье. Сюда от гнета князей и знатных богатеев уходит со всех концов Руси вольнолюбивая голытьба.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.