Дальние рейсы - [28]

— Точно, — ответил я. — Уютный Герасимыч, так и запишем. И между прочим ученый, доцент, преподаватель политэкономии.

— Одно другому не мешает, — махнул рукой Алексей. — Иногда даже способствует.

…Катер шел из бухты Золотой Рог в Амурский залив и обратно. Это было как раз то, что мне нужно, — хотелось увидеть знакомые места.

Форштевень бесшумно вспарывал тяжелую, глянцевитую воду. Дул резкий ветер: пришлось поднять воротник куртки. До посадки на катер я встречался во Владивостоке со старыми приятелями, а сейчас пришла очередь встретиться с кораблями, которые знал во время службы на Тихом океане. Их немного осталось теперь на плаву.

В нашей стране два корабля удостоены самой высокой чести — поставлены на вечный якорь. Один — известный всем революционный крейсер «Аврора», а другой носит название «Красный вымпел». Он определен на вечную стоянку в бухте Золотой Рог. его можно узнать издалека по длинному бушприту, такому необычному среди современных судов. Чистенький, Свежевыкрашенный, стоит он возле причала, принимая экскурсантов. А я помню, как возвращался он усталый и обшарпанный из далеких штормовых походов.

Название, которое корабль носит ныне, он получил не сразу. Построенный в 1911 году в Петербурге, он был окрещен «Адмиралом Завойко», в честь камчатского военного губернатора и командира Петропавловского порта Василия Степановича Завойко, руководителя героической обороны Камчатки в 1854 году. И службу свою эта новая паровая яхта начала на Дальнем Востоке. Десять лет курсировала между Владивостоком и Петропавловском, ходила на самые далекие острова.

Революция меняла курсы кораблей. Яхта «Адмирал Завойко» была зачислена в состав Сибирской военной флотилии Дальневосточной республики как посыльное судно. Были обычные рейсы, небольшие задания и поручения. Но вот экипаж получил приказ готовиться к длительному походу. Официально — на Камчатку и Командорские острова, чтобы доставить снаряжение и продовольствие охотникам и рыбакам. Однако была и другая цель, о которой не говорили во всеуслышание. Ночью на яхту погрузили оружие, предназначенное для красных партизан Камчатки. На борт поднялся министр Дальневосточной республики Александр Семенович Якум, старый революционер, много лет проведший в сибирской ссылке. По поручению Советского правительства он должен был выяснить обстановку на Камчатке и помочь местным коммунистам в борьбе против белогвардейцев, которые стремились создать отдельное государство под японской опекой. На Камчатку были устремлены и взгляды американских империалистов, мечтавших о богатой поживе.

4 мая 1921 года «Адмирал Завойко» прибыл в Петропавловский порт. Здесь его встретили не с распростертыми объятиями. Местные власти попытались арестовать Якума и команду яхты, но получили отпор вооруженных матросов. Не теряя времени, Якум связался с коммунистами и, получив их поддержку, заставил местный ревком подчиниться правительственной инструкции, которую привез с собой.

Моряки революционной яхты вели работу под направленными на «Завойко» орудиями крупных японских кораблей, стоявших тут же, в Авачинской бухте. Но японцы не решались вмешиваться открыто, опасаясь конфликта с американцами.

Яхта сходила на Командорские острова, выгрузила там продовольствие и вернулась в Петропавловск. Дела у Якума шли успешно, влияние коммунистов на Камчатке быстро росло. И вдруг радист береговой радиостанции принял сообщение харбинского радио о перевороте во Владивостоке. Белогвардейцы при помощи иностранных интервентов свергли правительство Дальневосточной республики и установили свою власть.

В тот же день японский броненосец подошел ближе к причалу и бросил якорь возле «Адмирала Завойко», будто взял его под охрану. Положение сложилось критическое. Враг мог захватить судно и оружие, еще лежавшее в трюмах.

Якум срочно собрал военный совет. На нем присутствовали: опытный моряк А. И. Клюсе — командир яхты; убежденный большевик, отважный человек С. К. Орловский — комиссар «Адмирала Завойко»; несколько товарищей из Камчатского комитета большевистской партии и представители партизан.

Местные товарищи предложили незаметно выгрузить оружие, корабль затопить, а команде присоединиться к партизанам.

— Нет! — поднялся с места Якум. — «Адмирал Завойко» сейчас единственный революционный корабль на Дальнем Востоке. Очень важно сохранить его для Советской власти.

— Но японцы не разрешат выйти из бухты!

— Обманем.

— Куда идти? Во Владивостоке враг! — возражали местные товарищи.

Якум умолк, с надеждой посмотрел на командира яхты. Капитан Клюсе был немногословен.

— Мы советовались с комиссаром. Можно идти в Шанхай.

— Там вас интернируют.

— Надеюсь, нет. Китай уже признал Советскую власть. В Пекине находится миссия РСФСР.

— Есть смысл рискнуть, — поддержал командира комиссар Орловский.

— Но оружие?

— Мы выгрузим его в какой-нибудь отдаленной бухте.

Едва наступила темнота, «Адмирал Завойко» снялся с якоря. На японском броненосце тотчас замигал сигнальный фонарь: «Куда следуете?» Клюсе приказал сигнальщику ответить: «На Командоры». Японцы не стали чинить препятствий. Яхте некуда было деться, далеко ей не уйти. На броненосце знали, что запас топлива у яхты невелик. Но там не знали энтузиазма революционных моряков. А они, выгрузив оружие в бухте Калыгир, повели свое судно на юг, борясь со штормом, экономя каждый килограмм угля. Когда японцы, считавшие яхту своей добычей, спохватились, «Адмирал Завойко» был далеко, затерялся в океанских просторах. Взбешенные японцы объявили яхту «пиратским судном». Это известие прибыло в Шанхай раньше яхты. И когда «Адмирал Завойко» приблизился к порту, лоцманы категорически отказались провести его к причалу. Судну пришлось долго стоять на рейде.