Дальние края - [28]
Солнце стояло уже высоко.
Хоа выпрямилась и посмотрела назад, на темно-зеленые, невысокие кусты ананасов, среди которых тут и там виднелись пушистые красные кисточки, поднимавшиеся над плодами. Сама она только что подсадила к ним пятнадцать саженцев, но сколько еще ждать, пока и на них появятся плоды!
— Что, устала? — спросил, подойдя к ней Нгок; он трудился в другом конце сада.
— Чуть-чуть…..
— Знаешь, когда мы с тобой вступим в пору возмужания, эти деревца принесут первые плоды!
— Да ты поэт! — усмехнулась Хоа.
— Зато бананы на будущий год уже будут! — ничуть не смутился Нгок.
— А ты приедешь сюда на будущий год?
— Конечно. Обязательно даже. Пожалуй, и кого-нибудь из друзей прихвачу. Хорошо бы Выонга, у него фотоаппарат. Он бы всех снимал!
Тут послышался чей-то голос, напевавший песню, и за деревьями мелькнула коренастая фигурка. Мальчишка что-то нес на плече.
— Смотри-ка, ведь это Ли Тхыонг Киет! — воскликнул Нгок.
— Наверно, нас ищет. Слушай, давай… — зашептала Хоа ему что-то на ухо.
Кук поднимался по склону. На плече он держал палку, на конце которой болталась клетка с птицей. Подойдя к самому саду, он остановился и огляделся в поисках места, где бы расставить силки. Тут он заметил саженцы, брошенные в беспорядке рядом с приготовленными ямами.
— Вот вредители! — возмутился он. — Бросили все и смотались. Кто бы это мог быть?
Но тут же на глаза ему попались лежавшие рядом лопаты и мотыги. Ага, кто-то здесь все же есть! Но куда они все подевались?
— Эгей! Эй вы там! — заорал он, сложив ладони рупором.
Нгок и Хоа, спрятавшись в зарослях, от души веселились, глядя на озадаченного Ли Тхыонг Киета. Интересно, что он дальше будет делать?
Кук не услышал ответа на свои призывные крики, только несколько птиц, перепуганных его воплями, снялись с места, возмущенно хлопая крыльями.
Он прошелся по саду, сорвал недозрелый плод манго, откусил его и скривился: горько!
Побродив еще немного, Кук вернулся к брошенным саженцам.
— Что он делает? — шепотом спросила Хоа.
— Сажает…
— Знаешь что, давай… — опять зашептала Хоа Нгоку на ухо.
Кук, согнувшись в три погибели, усердно трудился над саженцами.
Резкий свист, раздавшийся неожиданно почти над самым его ухом, заставил его вздрогнуть.
Он в испуге оглянулся. На него со свирепой физиономией надвигался Нгок.
Тут же, не дав ему опомниться, откуда-то сбоку вихрем налетела Хоа.
И «Неизменно блистательный из рода Ли» вмиг оказался в кольце их цепких рук.
— Ребята, да вы что? Кончайте! Хватит вам, в самом деле! — безуспешно вырывался он.
Нгок и Хоа расхохотались.
— Так это вы здесь были? — наконец догадался Кук.
— Мы!
— И куда же вы удрали?
— Решили вам, «Неизменно блистательный», достойную встречу подготовить. Услышали твою песню и увидели, что ты идешь сюда.
— Что, целый день за птицами гоняешься? — спросила Хоа.
— Да мне сказали, что Нгок в Ханой уезжает, вот я и решил на прощание ему какую-нибудь птицу поймать!
— Ну спасибо, спасибо тебе, друг! Ты правильно угадал мою самую сокровенную мечту: желаю я иметь птицу. Только чтобы точно такую, как у Хоа. Другой не надо! Веришь ли, сердце замирает от зависти, когда вижу ее птицу. Тоже еще друг называется! Не мог до сих пор подарить! Три года подряд сюда езжу, а лучший друг не то что птицы — перышка не припас! А вот некоторым везет, только приедут, пожалуйста, вам птичка…
— Ну хватит, — смеясь, прервала его Хоа, — зависть — это низкое чувство!
— Правильно, хватит, — покорно согласился Нгок. — Неизменно блистательный Ли Тхыонг Киет и так считает меня чересчур разговорчивым!
— Ладно, кончай, — отмахнулся Кук. — Достану тебе птицу, отвяжись только. Я и сам решил: раз у Хоа уже есть птица, теперь тебе надо…
— Чтобы мы, когда вернемся в Ханой и Хайфон… — начала было Хоа, но Нгок перебил, по обыкновению кривляясь:
— …слушали птичек и вспоминали золотые денечки!
— Да ну тебя, — отмахнулся от него Кук. — Вспомните еще не раз. Пишите письма, ладно? Скоро вот кончим школу. Наши ребята останутся работать в госхозе. Приедете через несколько лет, будут у вас знакомые трактористы и комбайнеры.
— Да, — посерьезнел Нгок. — А я буду писать стихи о них. Обязательно напишу хорошие стихи!
— Знаешь, Кук, — решительно сказала Хоа. — Мы тоже приедем сюда и будем работать в госхозе. Верь мне, Ли Тхыонг Киет, так и будет!
Они замолчали.
Впереди до самого горизонта расстилались владения госхоза. Изумрудное море кофейных деревьев волновалось на ветру. Тянулись в неведомую даль ровные, как нити, ряды каучуковых деревьев.
Зеленая земля переливалась и сверкала перед восхищенными взорами друзей.
