Дальние континенты - [33]

Но вот дома расступились и пленники увидели широкое открытое пространство, а за ним — высоченную стену, уходящую полукругом вправо и влево, чуть наклонившуюся внутрь. В нижней части стены виднелось множество сквозных арок, а между арками в стене было множество дверей и узких как бойницы окон. К одной из дверей и повлекли связанных чужаков.

Офицер соскочил на землю и лично отпер дверь ключом из небольшой связки, висевшей на его поясе. Толкнув дверь, открывавшуюся внутрь, он исчез в полутемном помещении. Пленники, плотно окруженные солдатами, ждали. Наконец офицер вышел и приказал заводить пленников в казарму.

Сразу за дверью оказался неширокий короткий коридор, через несколько шагов повернувший налево. За поворотом была другая дверь, заранее распахнутая. С пленников сняли путы. Брат Лэльдо и Горм под бдительными взглядами римских солдат вошли в большое темноватое помещение — и дверь за их спинами сразу захлопнулась. Щелкнул замок, звякнул запор — и голоса солдат удалились.

Еще не рассмотрев, что или кто находится в помещении, брат Лэльдо вдруг замер, оглушенный вдруг пришедшей ему в голову мыслью. Ведь с точки зрения римлян Горм должен был считаться животным… однако его вместе с эливенером привели в казарму для гладиаторов-людей! А это могло означать только одно: кто-то, умеющий слышать мысленную речь, подслушал разговоры чужаков… Но брат Лэльдо так и не нашел в толпе зрителей на улицах ни одного такого человека! То ли священники Новой Римской Церкви держались подальше от толпы, то ли они умели закрываться настолько плотно, что обнаружить их было невозможно…

Встряхнув головой, брат Лэльдо решил, что подумает об этом немного позже и более основательно. А пока нужно было осмотреться и разобраться в нынешней ситуации и познакомиться с другими рабами-гладиаторами.

Однако в довольно большом помещении казармы, рассчитанном на двадцать «поселенцев», между рядами невысоких деревянных кроватей, американцы увидели одного-единственного человека. И человек этот был так же непохож на римлян, как и вновь прибывшие рабы, — но и на них он тоже ничуть не походил.

Брат Лэльдо отлично знал о существовании желтой расы, но ему ни разу не приходилось лично встречаться с ее представителями. Но теперь перед ним стоял именно желтокожий человек. К тому же человек, не только владеющий ментальной речью, но и ничуть не скрывающий этого…

Молодой эливенер всмотрелся в широкое желтое лицо, в узкие, раскосые черные глаза, — и вдруг усмехнулся. Желтокожий в ответ расхохотался. Горм, не уловивший ни единого мысленного «звука», удивленно хрюкнул и, опустившись на все четыре лапы, принюхался к желтокожему. А потом вопросительно посмотрел на брата Лэльдо.

— Другая волна, — коротко пояснил эливенер, и мысленно продолжил, обращаясь к желтокожему: — Горм на этой волне не слышит. Давай говорить на нашей общей.

Желтокожий спокойно кивнул и тут же заявил вслух:

— Я знаю ваш язык. Можно и просто так побеседовать. Нас подслушивают, конечно, да ведь они все равно ничего не поймут.

— Откуда ты знаешь наш язык? — спросил брат Лэльдо.

— А откуда ты знаешь итальянский? — ответил вопросом желтокожий.

— Я так и думал, — сказал эливенер. — Ты тоже из Братства Одиннадцатой Заповеди? Но я думал, эливенеры везде одеваются одинаково, — и он показал на свой бесформенный коричневый балахон с большим капюшоном, свисавшим на спину. Желтокожий был одет тоже в нечто вроде длинного, почти до полу, балахона, только темно-красного цвета, и еще его наряд дополняла желтая рубаха с короткими рукавами.

— Нет, — ответил желтокожий, — на нашем континенте носят красное с желтым. И никаких капюшонов. Мы никогда не покрываем головы.

— Ну, с такой шевелюрой, как у тебя, в этом и необходимости нет, — заметил Горм. — А как тебя зовут?

— Ринпо.

— А, так это о тебе говорили нам лошади? — удивился брат Лэльдо. — Но я думал, они имеют в виду местного жителя.

— Я здесь довольно давно, — пояснил Ринпо. — Успел завоевать доверие своего хозяина, так что мне даже предоставили некоторую свободу. Во всяком случае, на кухню за обедом я хожу сам.

Брат Лэльдо засмеялся.

— Да, это серьезный успех! — сказал он. — И нам будешь обед приносить, так?

— Так, — кивнул Ринпо. — А заодно прихвачу в поварской что-нибудь такое, что и в самом деле можно есть. Без дурмана.

— Но я думал, здесь всех здоровых чужаков заставляют драться, — передал Горм. — А ты, выходит, не гладиатор?

— Почему же нет, я именно гладиатор, — серьезно сказал Ринпо. — Просто я до сих пор побеждал.

— Побеждал… тех полосатых котов? — недоверчиво спросил эливенер.

— А почему бы и нет? — снова расхохотался желтокожий. — Мы устраиваем отличное представление… дело в том, что эти полосатые коты куда умнее римлян. И здесь им совершенно не с кем поговорить. Поэтому они рады хорошим собеседникам и вовсе не стремятся их сожрать.

— Вот оно что… — задумчиво пробормотал брат Лэльдо. — А с лошадьми коты общаются?

— Нет, они не считают лошадей равными себе.

— Любопытно… А коты знают, что лошади задумали помочь нам сбежать отсюда? — спросил эливенер.

— Конечно, — кивнул желтокожий. — Собственно, это была идея котов. Они прослышали, что чужаки владеют мысленной речью, и решили, что римлянам на этот раз не удастся повеселиться за чужой счет. И осторожно внушили идею лошадям, — так, чтобы лошадки считали, что сами до этого додумались.