Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты - [24]

Слыша эти слова и поняв, что стоит перед ним сам Дхарма, промолвил мудрый: «Не возрадуюсь я, повелитель, пока и друг мой не избавится от звериного облика и не обретет сана главы мудрецов». А тот в ответ на это и обезьяну обратил в мудреца, а потом исчез. Исчезла и мертвая львица. Быстро приносит плоды встреча великого с великими.

Так вот, государь, сами боги способствуют достижению успеха теми, кто, и достигнув добродетели, не забывает о дхарме, — нет для них ничего недостижимого». Выслушав бхикшу, снова Винитамати, царь, щедрый на подаяния, когда спустилась ночь, воспользовался средством, вызывающим сны, а когда настало утро и он проснулся, вот что рассказал он наставнику: «Когда охватил меня сон, увидел я божественного мудреца, обратившегося ко мне с такими словами: «Освободился ты от грехов, сынок, ступай теперь по стезе бодхисаттвы». И только услышал я его слова, как тотчас же проснулся успокоенный». Сообщив все это своему наставнику-бхикшу, в благоприятный день с его позволения возложил он на себя этот великий обет и стал непрестанно осыпать дарами всех просящих, и богатства его не истощались, ибо корень богатства в добродетели.

Вот пришел однажды к нему проситель-брахман и говорит: «Я, божественный, брахман, а живу в городе Паталипутра. Служил я в храме богу Агни[69], да брахмаракшаса отнял у меня этот храм, да и сына моего забрал, и никакими средствами не могу я изгнать злодея. Потому пришел я к тебе, о истинное «пожелай-дерево», исполняющее желания всех просящих, попросить тебя, чтобы дал ты мне на благо свое кольцо, уничтожающее всякие беды». Когда же кончил брахман свою просьбу, не колеблясь отдал царь свое кольцо, добытое у якши Каладжихвы, и ушел брахман с кольцом, а слава царя, выполняющего великий обет боддхисаттвы, разнеслась по всем странам до самых краев земли.

Другой раз пришел к царю из Уттарапатхи, северной страны, царевич по имени Индукалаша. Оказал ему почести мужественный царь в соответствии со славным родом царевича и спросил, что за просьба у него. Сказал ему царевич: «Славишься ты по всей земле как истинное сокровище для просящих, и, если кто-нибудь попросит у тебя саму жизнь, не отвернешься ты от негр. Напал на меня брат мой Канакакалаша и изгнал из царства, доставшегося мне от отца. Дай, герой, твой меч и твоего коня, и благодаря их силе верну я себе царство». Выслушав царевича, отдал ему Винитамати и меч, и коня, хотя они и защищали его собственное царство, и нисколько не колебался, твердый духом, хотя все министры стояли, понуря головы и затаив от ужаса дыхание. А царевич, получив меч да коня, отправился восвояси и с их помощью отвоевал у брата царство.

Теперь его брат, изгнанный из царства, пожаловал в столицу царя Винитамати и от горя решил взойти на костер и сгореть, и когда царь узнал об этом, созвал министров и сказал: «По моей вине этот добрый человек пришел в такое состояние — освобожусь я от долга перед ним, только лишь отдав свое собственное царство. Что за радость мне в царстве, если не смогу я послужить благу другого? Раз нет у меня детей, то пусть станет он мне сыном и унаследует царство». И после этого призвал Канакакалашу и отдал ему царство, хотя министры и не желали этого.

Сам же он, отдав царство и нисколько не сокрушаясь из-за этого сердцем, вместе с обеими женами тот же час вышел из города. «О, горе! Увы нам! Взошла бы луна, льющая лучами своими амриту, да закрыла ее вдруг налетевшая туча! Был у нас государь, готовый всякое желание исполнить, да увела куда-то от нас судьба наше «пожелай-дерево»!» — с такими и прочими причитаниями и с рыданиями, орошая слезами землю, в горести понуря головы, шли за Винитамати горожане. Кое-как удалось ему отговорить их от этого и упросить вернуться, а сам он, бестрепетный, пешком отправился в пустыню. Со временем добрался он до нее, раскаленной солнцем и полной песка и высохших безжизненных кустов и деревьев, словно бы нарочно созданной судьбой, чтобы испытать его стойкость. Где-то в ней, истомленный жаждой, изнемогший от долгого и трудного пути, остановился он вместе с женами передохнуть. Внезапно охватил его сон, а когда проснулся Винитамати, то увидел словно бы возникший благодаря его могучей добродетели дивный сад, заросший зеленой травой, украшенный прудами, полными прохладной и чистой воды и покрытыми лотосами, со множеством деревьев, склонившихся под тяжестью зрелых плодов, и в тенистых местах были там плоские и широкие камни, на которых можно сидеть, а весь сад походил на спустившийся с небес благодаря добродетельной щедрости Винитамати чудесный сад Нандана.

«Что это? Уж не сон ли? Уж не обман ли это? Или, может, явили мне боги свою милость?» — не переставал удивляться царь, и вдруг услышал он голоса двух сиддхов, летевших в поднебесье в обличье пары гусей: «Что ты, царь, так дивишься величию своей добродетели? Живи в этом саду, вечно украшенном плодами и цветами, как тебе захочется». И по их слову остался там Винитамати с обеими супругами и стал предаваться разным благочестивым подвигам.

Однажды, когда отдыхал он на плоском и прохладном камне, заметил Винитамати человека, готового покончить с собой, повесившись на дереве. Поспешил к нему царь, и ласковыми словами остановил его, и спросил, по какой причине тот хочет расстаться с жизнью. Ответил ему на это человек: «Слушай, поведаю я тебе обо всем с самого начала. Я — продавец сомы, и зовут меня Сомашура, а имя моего отца Нагашура. Когда родился я, предрекли звездочеты, что назначено мне заниматься воровством. Испугался этого отец и усердно наставлял меня законам, но и законы выучив стал заниматься я воровством и сошелся с дурной компанией — разве может кто-нибудь изменить то, что предназначено ему кармой? Однажды поймали меня городские стражники прямо во время воровства и потащили на место казни, чтобы посадить меня на кол. И как раз в это время, разорвав путы, примчался на то место взбесившийся слон из царского слоновника, истребляя по пути все живое. В испуге разбежались палачи кто куда, про меня позабыв, а я в этой суматохе взял да и убежал.