Дальневосточные путешествия и приключения. Выпуск 11 - [38]

— Почему прекратил стрельбу? — возбужденно спросил Сергей, подходя.

Бесполезно было объяснять ему истинную причину.

— Застряла гильза в патроннике! — ответил я.

— Как жаль! — сокрушался он. — Можно было настрелять столько уток, что их хватило бы на всех нас с избытком.

Конечно, со спортивной точки зрения можно было отличиться. Такая стрельба по быстролетящим уткам была похожа на упражнения в тире — по тарелочкам. Но я не мог истреблять беззащитных птиц. Против этого восстала вся моя натура, и здравый смысл преодолел охотничью страсть.

Подобрав подбитых уток, мы направились к лодке, где нас поджидал Николай Сергеевич.

Возвращение

И снова мы плыли среди берегов, покрытых горелым лесом. Лишь около воды виднелись ива и ольха уже с изрядно пожелтевшей листвой.

— Думаю, что сегодня будем ночевать в зимовье, — промолвил Сергей, посматривая на унылые берега.

— Если ты имеешь в виду зимовье на восемьдесят пятом километре, то до него, пожалуй, нам засветло не добраться, — заметили.

— Нет, я говорю о другом, которое я видел, когда мы плыли еще вверх. Оно стоит-примерно на девяностом километре, — ответил Сергей.

Мы стали внимательно смотреть на левый берег, но перед нами проплывали лишь грустные картины горелого леса.

— Может, у тебя была галлюцинация, — сказал я Сергею.

— Могу побиться об заклад, что видел где-то в этом месте таежный барак, — уверял Коленов.

Наконец, когда мы уже потеряли всякую надежду увидеть долгожданную избушку, слева от нас на берегу показалось что-то темное и массивное.

— Смотрите, вон зимовье! — радостно вскричал Сергей, Мы высадились на берег. Пройдя метров сорок, увидели полуразрушенный небольшой таежный барак, сложенный из неошкуренных лиственничных бревен. Однако осмотр этого незавидного сооружения привел нас в уныние. Потолок и две его стены рухнули. Только стена, обращенная к реке, стояла еще невредимой, приманивая уставших путников, стремящихся найти пристанище.

— Нет, как хотите, а в такой развалюхе нельзя ночевать, запросто может рухнуть, — сказал Николай Сергеевич.

— Что будем делать? — машинально спросил я.

— Поставим палатку и переспим в ней, — ответил Николай.

Начали готовиться ко сну. Сначала выжгли сухую траву возле одного дерева, а потом стали разводить костер. Дров было в изобилии. Для этой цели мы использовали развалившиеся стены таежной избушки. Вскоре большой костер пылал на поляне. Палатка, положенная на сухие ветки ивы и ольхи, послужила нам хорошей постелью.

Утром 24 сентября благополучно доплыли до стана сенокосчиков, расположенного на семьдесят втором километре. А затем на попутной автомашине, загруженной картофелем, к вечеру добрались до поселка Талон.

— Удачна ли была ваша поездка? — спросил при встрече Петр Бондаренко.

— Увы, — отвечаю, — наши поиски оказались безрезультатными. Мы не смогли найти ориентиры, указанные Гороховым.

— Это неудивительно, — говорит он, стараясь нас успокоить. — В тайге без опытного проводника вряд ли можно найти нужное место.

— Да, мы понадеялись на себя. Вроде не новички в тайге. Обидно, что не смогли найти самолет. Но и времени у нас было мало. Это тоже причина, мы очень спешили.

Тут подошел Сергей Филиппович и сообщил, что из Магадана плывет пассажирский катер, который скоро ожидается в Балаганном. Услышав это, Петр Бондаренко предложил:

— Может быть, вам не следует торопиться в Магадан, а нужно еще раз проплыть по Каве, взяв проводником Горохова. Автомашину до семьдесят второго километра выделю, а лодку также найдем.

— К сожалению, на такую поездку мы уже не имеем времени. Наш отпуск заканчивается через три дня. К тому же, мне сообщили, что Горохов находится в больнице.

— Да, это осложняет дело, — согласился собеседник. — Знаете что — приезжайте к нам будущим летом. К тому времени Горохов, надо полагать, будет здоров и, укажет, где он нашел самолет!

— Думаю, за год много воды утечет.

На этом наш разговор закончился. Распрощавшись с Бондаренко, мы уехали в Балаганное, а затем на морском катере вернулись в Магадан.

Позже я узнал что Иван Горохов не дожил до очередного лета. Он скончался зимой 1956 года. Так со смертью этого человека было похоронено наше стремление найти самолет в долине реки Кавы.

По дороге в Магадан я думал о будущем Тауйского района и долины реки Кавы, которая так поразила нас чудесной растительностью, обилием дичи и животного мира. Хотя наши поиски не увенчались успехом, это путешествие оставило в памяти неизгладимый след.

Чем же объясняется такой буйный и необычный расцвет растительности в бассейне этой реки, изобилие птиц и зверей? Вероятнее всего тем, что долина Кавы со стороны холодного Охотского моря закрыта горами, которые препятствуют проникновению в нее губительных северных ветров. Не исключено и животворное влияние подземного тепла термальных источников Мотыклея и Беренджи. Причем вода этих источников имеет температуру на выходе из земли свыше тридцати градусов и обладает целебными свойствами. Вот почему вольготно живется здесь зверью, птицам и рыбам. По этой же причине изобилует буйная растительность.

Сегодня Тауйский совхоз является одним из передовых в Магаданской области. У него огромные плодородные площади в долине реки Тауй. Экономическому процветанию хозяйства во многом способствовала прокладка автодороги Магадан — Балаганное — Талон. Теперь обеспечена круглогодичная связь перспективного сельскохозяйственного района с Магаданом. Что же касается долины Кавы, там по-прежнему ведутся лишь заготовки сена, и это правильно, поскольку сохраняется в нетронутом виде чудесная флора уникального уголка Магаданской области. Решением правительства организован заказник «Магаданский», в состав которого вошла и долина реки Кавы. В этом — надежный залог сохранения ландшафта, животного мира и прочих богатств чудесной долины.