Дали глазами Аманды - [5]

— Вы знаете, что у Дадо самый большой член, который вы когда-либо видели?

Я была неприятно уязвлена этим грубым и беспардонным сообщением.

— А ведь именно я его женил, — не унимался Дали. — Я представил ему Нэнси-Угольщицу, его будущую жену. Она мне позировала для иллюстраций к Библии, вы знаете об этом?

— В самом деле? Для изображения святой?

— Я нарисовал ангела благодаря ее заднице, чудесного ангела. У нее очень красивый зад. Я заставил ее усесться прямо в черную тушь. Отпечаток ее зада походил на крылья ангела. Этот рисунок был в Библии, которую папа благословил. Когда я рассказал об этом Дадо, он закричал: «Я должен жениться на этой девушке, это необыкновенно!» Вы заметили, Дадо всегда повторяет: «Это необыкновенно!»

Да, слишком уж легко впадал в энтузиазм этот итальянский князь! В этот вечер он был одет в костюм из черного бархата с тяжелой золотой цепью на груди. Он любил Восток, Таиланд, загадочное и сверхъестественное. Этими пристрастиями отличались, впрочем, многие люди из окружения Дали, которые видели в мэтре мага, визионера и посвященного. Дадо был первым, кто задал мне ритуальный вопрос богемы:

— Какой у тебя знак Зодиака, Аманда?

— Я Скорпион, родилась в ноябре.

— Ах, — вскричал Дадо, — я это подозревал. С этими жалящими глазами ты настоящий скорпион. Дали, берегитесь, она хочет вас ужалить!

Дали поднял глаза к потолку и вздохнул:

— Так и есть, мы все-таки не избежали этого разговора. С Дадо это было бы невозможно. Знаки Зодиака! Самый бесполезный, самый банальный разговор на свете! В Нью-Йорке шагу нельзя ступить на вечеринке, чтобы вас не спросили: «What is your sign?» Как будто это имеет какое-то значение!

Потом он обернулся ко мне:

— Аманда, я сообщаю вам раз и навсегда: я — Козерог, Гала — Дева, Людовик XIV — Лев, Дадо — Стрелец. И больше не заговаривайте об этом со мной, если вы хотите остаться моим другом.

— Но я вовсе не Лев, я Водолей, — тоненьким голоском запротестовала Людовик XIV.

— Это одно и то же, — настоял Дали. — Людовик XIV и Наполеон были Львами. Лев — это знак величия.

Для того, кто презирает астрологию, он был слишком хорошо информирован.

— Но вы же верите в магию, — вмешалась Леонор Фини.

— В магию? Верю. Советую вам прочитать книги Раймонда Лулля, посвященные магии, рецепты повседневной магии Джанбаттиста Делла Порта, книги по герметизму, Фрейда наконец. Вы ведь знакомы с теориями Фрейда о суевериях; Вы читали «Тотем» и «Табу»?

Конечно, я не читала Фрейда. Мой круг чтения совпадал с кругом чтения моих ровесников в Лондоне: Герман Гессе, Толкиен, «Пророк» Калхила Гибрана, легенды о короле Артуре и рыцарях круглого стола. Но я все же интересовалась магией.

— Суеверие — самая примитивная и древняя из существующих религий, — продолжал Дали. — Человек всегда нуждался в магии, и суеверие является не чем иным, как бытовым приложением магии к текущим событиям. Например, вы перевернули соль: тотчас же, чтобы предотвратить неприятности, которые могут за этим последовать, вы бросаете щепотку соли через плечо. На самом деле неловкость, из-за которой вы перевернули солонку, не что иное как предупреждение. Вы перевернули солонку, потому что в это время принимали какое-то важное решение, и ваше подсознание решило предупредить вас: берегитесь, не подписывайте контракт, который вы должны подписать, что-то не в порядке, лучше подождать до завтра. Вот для чего нам суеверия!

Я пообещала себе прочитать Фрейда и призналась Дали, что я суеверна. Я избегала лестниц, опасалась среды 13-го, никогда не носила зеленое.

— Зеленое! Никогда не надевайте зеленое! Людовик XIV, вы помните ужасную катастрофу, которая случилась в тот вечер, когда вы надели этот противный тюрбан цвета зеленого попугая, как у Кармен Миранды? Что касается среды, то мы в Каталонии говорим об это так: «El martes no te cases ne t'embarques» («В среду не женись и не отправляйся в путешествие»).

Дали часто вкраплял в свою речь каталонские выражения. Его родная провинция во многом повлияла на него, и я обожала эту смесь светской софистики и сельской простоты. Он часто цитировал некоего Пужоля, поэта из Ампурдана, и вспоминал пословицы рыбаков с Коста Брава.

— На всякий случай, — закончил он, — у меня есть дерево.

Вслед за этими словами он вытащил из кармана своих брюк скомканный пакетик, перевязанный веревочкой. Это был носок в серую полоску, в котором находилось что-то твердое и небольших размеров.

— Это самая драгоценная вещь, которая у меня есть на свете; это кусочек дерева, который всегда приносит мне счастье; я никогда с ним не расстаюсь, и он защищает меня от всех напастей. У Галы есть такой же. Возьмите, посмотрите на него!

Поскольку пакетик не совсем хорошо пахнул, я тотчас же отвернулась, и Дали снова засунул его в карман своих брюк.

Обед заканчивался. Дали, который никогда не притрагивался к вину и не пил кофе, то и дело бросал властным тоном: «Я надеюсь, никто не будет пить кофе?» Никто и не пытался его заказать.

Наконец мы направились к выходу. Дали спросил меня, не собираюсь ли я отправиться потанцевать в ночной кабачок, и предложил воспользоваться своим лимузином и своим шофером. Но поскольку завтра Тара уезжал в Лондон, мы решили вернуться к себе, проводив Дали в отель «Мерис».