Далеко от яблони - [74]

Хоакин улыбнулся и кивнул себе под нос.

– Да. Пойдемте посмотрим.

Машина была не новая, матово-серого цвета; на переднем пассажирском сиденье темнело пятнышко – от губной помады, как предположила Линда. («Сразу так было», – мрачно констатировала она.)

Хоакин решил, что это самый прекрасный автомобиль в мире.

– Мы поможем тебе с регистрацией и страховкой, по крайней мере, за первый год, ну а бензин ты сможешь оплачивать из заработка в Центре искусств, – сказал Марк после того, как показал Хоакину аварийный комплект, шерстяное одеяло и аптечку первой помощи, уложенные в багажник.

Хоакин стиснул автомобильные ключи с такой силой, что они едва не прорезали ладонь до самой кости.

– Хорошо, – кивнул он. Сколько стоит бензин, он не представлял, но кое-какие деньги у него были отложены.

– А если во время езды будешь писать сообщения, то я запрещу тебе садиться за руль до конца дней, – предупредила Линда. – По крайней мере моих.

– Понял, – сказал Хоакин. – А бант нужно цеплять?

– Да! – воскликнула Линда.

– Нет, лучше опробуй машину, – сказал Марк, уводя Линду в дом. – Мы прицепим бант на что-нибудь другое. Например, на соседского кота.

– О, Марк, – пробормотала Линда. Она терпеть не могла соседского кота, который постоянно мочился на ее грядки. За два года, проведенные в доме Марка и Линды, Хоакин много чего наслушался в адрес этого животного.

– Давай, давай, – Марк распахнул водительскую дверцу, – прокатись по округе. Не все же тебе скучать с роди… с нами. – Он прочистил горло. – Побудь обычным подростком.

Побыть подростком? Как это? Хорошо, он попробует. Ради них.

– Пристегни ремень! – напомнила Линда. – Проверь зеркало! И боковые зеркала тоже, это важно. Не забывай про слепые зоны!

Изобразив на шее жены «стальной захват», Марк оттащил ее от машины.

– Поезжай, – сказал он, – а я попробую прицепить бант на Линду.

– Я все слышу! – задушенно крикнула она из-под его руки.

Хоакин пристегнул ремень, проверил зеркала (и боковые тоже) и аккуратно выехал с подъездной дорожки задним ходом. Он уже ездил на машинах Марка и Линды, но сейчас ощущения были совершенно – просто невероятно! – другими.

Через несколько минут он съехал на обочину и заглушил мотор. Руки тряслись так сильно, что не могли удержать руль.

Грейс

Спустя две недели они решили встретиться дома у Майи. Идея принадлежала Грейс. Уговаривать Майю и Хоакина не пришлось. Грейс не сомневалась, что после того случая с Адамом возвращаться в торговый центр никому не захочется.

– Тебе подарили машину? – Майин голос прервал ее размышления. – Хоакин, серьезно? И ты только сейчас нам об этом говоришь?

Хоакин, растерянный и смущенный, кивнул.

– Ну да, – сказал он. – Я сперва подумал, что они меня отсылают в интернат, что это машина социального инспектора.

У Грейс сердце ушло в пятки. Хоть бы Персик не пришлось испытывать подобного! Пускай на ее лице никогда не будет такого потерянного выражения, какое порой бывает у Хоакина, пусть людская доброта не станет для нее шоком. Грейс надеется, надеется, надеется на это.

– Как думаешь, Марк и Линда могли бы удочерить меня? – поинтересовалась Майя. Она опять сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду.

Хорошо, что Майя не предлагала им поплавать, – Грейс все еще не могла привыкнуть к своему изменившемуся после родов телу, так что купальник во главе списка ее приоритетов не значился. Его вообще не было в списке. Грейс пробовала что-нибудь нагуглить, но все советы в сети относились к взрослым женщинам, настоящим мамочкам. О том, что делать с растяжками, если тебе шестнадцать, и есть ли способы привести тело в порядок после того, как девять месяцев у тебя внутри кто-то жил, а ты при этом еще школьница, в интернете не говорилось ничего.

– Вполне возможно, – отозвался Хоакин. Он тоже болтал ногами в воде, но сидел на другом краю бассейна, в теньке. – У них есть свободная комната.

– Класс! – Майя поправила очки.

– Но я отказался от усыновления.

Головы обеих девушек одновременно повернулись в сторону Хоакина.

– Что? – переспросила Грейс. – Почему? Они…

– Я решил, что это плохая идея. Учитывая прошлый раз. – Хоакин передернул плечами. – Сейчас все и так хорошо. Не хочу все испортить.

– Хоакин… – начала Грейс.

– Можно уже не повторять мое имя? – перебил он. – Я и так его знаю. Сменим тему, а?

– Дельная мысль, – одобрила Майя, вставая. – Поговорим про вкусняшки. Точнее, про сыр и крекеры. Если быть еще точнее, про сыр и крекеры у меня во рту.

Хоакин тоже поднялся на ноги и последовал за ней в дом. Грейс шла чуть позади. Несмотря на жаркую погоду, ее слегка знобило. Всю беременность ей казалось, что окружающая температура на двадцать градусов выше, нежели в действительности, а теперь она постоянно мерзнет.

Почти неделю Грейс провела за компьютером, чередовала поиск информации о Мелиссе Тейлор с чтением форумов в группах поддержки матерей-подростков. Майкл, психолог, снабдил ее списком сайтов, однако при ближайшем рассмотрении атмосфера во всех этих сообществах показалась ей слишком фальшивой и натянутой: кучка чужих друг другу девиц старательно улыбалась в объектив камеры. Грейс не могла представить, что общается с ними, рассказывает о Персик.