Далёкий гром - [5]

   Потом была запасная бронетанковая бригада в пригороде столицы. Он вызвался добровольцем в танкисты по приказу подпольного штаба. Месяц с небольшим успешно постигал профессию командира танка, приводя в восторг своего ротного и батальонного командиров, и не менее успешно помогал вести в бригаде пропаганду против правительства, приводя их же в растерянность и ярость; правда, они так и не дознались, чьих же это рук дело...

   Его уже признавали своим подпольщики, но ему ещё предстояло повоевать - теперь уже танкистом. Тогда спешно собранных, почти необученных новичков раздали по бронетанковым и бронепехотным соединениям. Он с ребятами попал в сто восемьдесят девятую бронетанковую дивизию "Стальной Гром ". После года сплошных неудач и поражений бывшая Метрополия показала зубы. То был Осенний контрудар. Во фланг вражеской группировке ударили две бронеармии. Сто восемьдесят девятая оказалась на острие удара.

   Их тогда, на третий день, попробовали остановить встречным танковым клином... Под серо-стальным небом на холмистой равнине среди редких перелесков сошлись девятьсот танков. Побоище длилось двое суток. Танки расстреливали и таранили друг друга, давили танкистов, выбравшихся из горящих машин, бронепехоту в бронетранспортерах, пушки вместе с тягачами. Артиллерия беспощадно долбила по всему, что попадалось. Штурмовики бесчисленными стаями коршунов проносились над полем, сея смерть на чужих и на своих. Огнемётчики подстерегали танки и группки обезумевших от ужаса пехотинцев, чтобы предать несчастных огню. Черный маслянистый дым закрыл небо. Горело всё, что могло гореть, и то, что вроде бы гореть не должно.

   Дэк сменил за те дни три танка и два экипажа. Он никак не мог успокоиться, когда первый раз увидел в перекрестье прицела восьмиконечную свастику, распластавшуюся огненными хвостами по броне...Тот, кто был в другой бронированной могиле, тоже. Он, правда, всё-таки попал в машину Дэка вторым выстрелом, но ему не повезло - бронебойный снаряд угодил в орудийную маску и, чиркнув по броне, ушел в маслянисто-черное небо. Танк сильно тряхнуло, Дэк больно, до крови ударился об окуляры перископа, не помог и шлем. Ему повезло больше - его третий снаряд ударил точно под погон башни. Вражеский танк растаял в желто-черном облаке взрыва. Что-то тогда случилось: на время Святослава Долганова не стало - был Дэк Инко, который должен был убивать, чтобы выжить. И он убивал с холодным упоением и яростью вперемешку. Жёг танки, приказывал таранить бронетранспортёры, давить бегущих по полю людей и подвернувшиеся противотанковые орудия. Выпрыгивал из пылающих танков, вытаскивал раненых товарищей, тушил на них горящие комбинезоны; кричал и корчился от боли, кидаясь в воду ручья, когда загорелся во втором танке комбинезон на нём самом. А в ручье стояли и лежали опрокинутые танки и горели, по воде растекался горящий соляр. Но под огнём была вода, и он прыгнул в эту геенну огненную... Потом, уже не зная почему, он и ещё трое таких же обгорелых танкистов полезли в почерневший от копоти танк, уткнувшийся опущенным орудием в какую-то обугленную кочку. Полезли, выбрасывая из открытых люков свесившиеся тела убитых. Он даже не знал, кто эти ребята - познакомились, когда сгорела и эта машина, а они пересели на другую, уже четвёртую в этом бою. Не было ни ночи, ни дня - только битва, сожравшая их, ещё живых...

   Они тогда взяли верх. Фронт покатился в обратную сторону. У неприятеля, чувствовавшего себя без пяти минут победителем, дела оказались не лучше, чем у них. Через полтора месяца грандиозных и кровопролитных боёв они взяли обратно Пангуну. В городе целую неделю кипели жестокие уличные бои. А ещё через две недели его ранили во время боёв в Припроливье. Тогда его танк подожгли четвёртый раз. Дэк потерял сознание. Его вытащили наводчик и механик.

   В госпитале он пролежал недолго - десять дней, и вышел из него, поставив в тупик штаб-хирурга и других врачей. Трудами Рахо и его агентуры Дэка наградили за подвиги и пролитую кровь медалью, орденом, произвели в младшие лейтенанты и отправили в долговременный отпуск по ранению - без содержания, естественно. Теперь он, подобно десяткам тысяч таких же молодых изувеченных парней, был предоставлен самому себе и мог беспрепятственно выполнять задание КОМКОНа. Он вернулся в столицу, в свою группу. Карьера Дэка в Сопротивлении оказалась такой же успешной - не зря же его готовила родная третья школа прогрессоров - "славная кузница героев" для всей галактики...

   Они клеили листовки, организовывали забастовки и демонстрации, агитировали и пропагандировали. Чем дольше продолжалась война, тем сильнее становилось Сопротивление. Продажная камарилья, втравившая страну в третью за последние шестнадцать лет войну, такую же бесплодную, как две предыдущие, балансировала на грани краха. Восстание маячило уже на горизонте. Через два месяца оно началось. За двое суток до Начала он встретился с Рахо. Тот был мрачен. Дэк с нескрываемым восторгом говорил ему про ребят своей пятерки, про Инженера с Генералом. Неожиданно Рахо прервал его восторженную болтовню: