Далёкий гром - [7]

   - Когда?

   - Через неделю на Пандору, потом туда.

   Попав в предместье, где всё дышало воспоминаниями, он почувствовал нечто неожиданное, будто вернулся домой. Но его дом был за десятки парсеков оттуда, в невообразимой дали...Или он уже стал наполовину Дэком Инко по кличке Танкист? Кто знает, кто знает. Такое нередко случалось с прогрессорами.

   Потом были полтора года в столице, рядом с Генералом, и ещё полтора года в Аркане и Медвежьих горах - он стал его правой рукой, "Карающей десницей Революции", палочкой-выручалочкой.

   Полгода назад Хромой и Генерал поручили ему сформировать штурмовую группу для исполнения наиболее сложных и ответственных операций. Предполагалось в числе прочего и уничтожение бригадного генерала Румо - шефа арканского окружного управления контрразведки, которого в подполье прозвали за особую, изощренную жестокость Волдырём. Но он никогда не думал, что это придётся делать прямо в подвалах спецсектора.

   Какие это были ребята! Он собрал в группу тех, с кем сроднился на этой жестокой планете. Они были ему как братья... Дэк знал их родителей, у кого они ещё были живы. Знал жён и детей у пятерых ребят, имевших семьи. Помогал им, рискуя навлечь подозрения: откуда у него, простого командира подполья, столько денег... И вдруг двое суток назад на связь с ним вышел Рахо. Они встретились вечером на тенистой аллее центрального парка в Аркане. Рахо был озабочен. Он рассказал, что прогрессор, работавший в центральном аппарате контрразведки, узнал от сослуживца сенсационную новость. Тот работал в допросном блоке - попросту говоря, был палачом. Он поддал лишку после тяжёлой "трудовой" смены и бахвалился приятелю:

   - Ты представляэш, штаа будет?! Мы же щас в подвале шкуру спускаем с представителя центрального штаба подполья. Ехал гад в Аркан п-проверять... Как они, сволочи...А мы его р-раз! и в подвал, хе-хе!

   - Ну, заговорил ?

   - Молчит, ублюдок...Но ничего, через пару суток всё скажет - тараканья немочь!

   - А они?

   - А к ним... тихо! А к ним, хе-хе, поехал, хе-хе, Клещ! Они его в лицо не знают!

   - Да, но эстафета?

   - У нас всё схвачено! Сигнала, хе-хе, не будет...И мы их там в Аркане всех... А потом, в лесах гвардия!

   У Дэка сначала похолодело внутри, а потом прошиб горячий, липкий пот. Рахо, наоборот, был спокоен и напряжён, словно боксёр на ринге.

   - Немедленно готовь свою группу, но сначала добейся у Хромого, чтобы запросил эстафету. Его взяли на полдороге, они пока не знают его маршрута, а брать Клеща придётся в подвале у Волдыря. Постарайся остаться живым, Слава, ты ведь у нас теперь один остался...

   Потом был штурм. Они прорвались в самое логово. Ни один подпольщик до них живым не выходил из спецсектора, да и из них немногие смогли уйти. Четырнадцать из шестнадцати! Крови и смерти Святослав видел много. Он давно ничего не испытывал, убивая или рискуя чьей-то жизнью, но теперь ему предстояло вести на смерть не случайных горемык-новобранцев, у которых он даже имён спросить не успел. В тот день он повёл на погибель именно тех людей, которых знал, любил и которых надеялся, перехитрив смерть, спасти... а получилось, что сам... В пекло! Своими руками! Почти всех...А у Трубача две девочки остались...Он увидел лица этих девочек, лицо его жены и проснулся. По лицу катились слёзы. Хорошо хоть, никто не видел.

   Лагерь между тем ожил. Щебетали птицы, о чём-то говорили меж собой партизаны; в голос, весело и громко кричали дети-беженцы; трещали ветки и хвоя в кострах. За жердями и листвой шалаша кипела жизнь. Нет, сейчас спать он не мог, потом... как-нибудь, хоть чуть-чуть боль на душе рассосётся... потом отосплюсь, - подумал Дэк. Пора в штаб идти. Что они там без него решили? В заслоны бы попасть. Чтоб клин клином...

   Он шёл по лагерю. Его здесь все знали. Новобранцы и женщины-беженки радостно приветствовали Дэка, не понимая, отчего он такой мрачный; ветераны, наоборот, всё понимали и молчали. Когда он подошёл к штабному шалашу, Кузнец как раз спросил: "А Дэк?"

   - Ему пока Арканского Подвала хватит, - ответил Генерал.

   - Что я, хуже других? - мрачно спросил Дэк.

   Все уставились на него с легким удивлением и замолчали. Пауза затягивалась, но тут к шалашу прибежал Радист.

   - Вы послушайте! Вы только послушайте! - возмущённо закричал он и включил потрёпанный приёмник. Из него голос диктора с подпольного "Радио Сопротивления" назидательно вещал:

   - Враг чинит нам всяческие препятствия, подстраивает коварные провокации, стараясь втянуть нас в очередные авантюры, но мы не позволим себя спровоцировать. Мы не поддадимся на призывы безответственных авантюристов и не ввяжемся в ненужные схватки сейчас, в преддверии грандиозного наступления трудящихся, приуроченного к очередной годовщине...

   - А как же мы?

   - Они что там, в Столице, совсем взбесились? Тараканья немочь!

   Все были потрясены и растеряны. Опытные партизаны, прошедшие войны, восстания и подполье, они не могли понять происходящие в недрах столичного штаба события: Южный фронт был брошен на произвол судьбы. Теперь все, кто находился в Медвежьих горах, могли рассчитывать только на самих себя. Среди этого озера человеческой растерянности и изумления только Генерал сидел с мрачной ухмылкой, и на лице его читалось: "А чего ж вы, олухи, ещё от них ждали? Кушать подано... садитесь, товарищи Южный фронт, расхлёбывать кашу..." Быстрее всех оправился от потрясения начальник штаба: