Дагестанские святыни. Книга третья - [3]

Население Хиндалала среди этих узкополосных террас выделяет еще две разновидности: 1) къадал, в которых ширина поверхности равна приблизительно высоте подпорной стены. Названий таких полей множество в диалектах, само название «къадал» значит «стены», называют их еще «персал», что значит «скалы». В Ирганае этот же тип называют словом «кьирдул», что на аварском ничего не значит, но этимологизируется, похоже, с андийского: «кьир» – по-андийски «мост», «кьир-дул» – «мосты». Сами андийцы такие террасы называют «кIалибол», что значит «ступеньки». У даргинцев «тIалтIи» («тIал» – «опора»)[7].

Другой подвид узкополосных террас – это такие поля, когда поверхность поля очень узка (не более одного-двух шагов в ширину) и значительно уступает высоте подпирающей эту поверхность стены. Их араканцы называют «чIваял» (значение слова близко к понятию «налепить», «прислонить»).

Виноградные террасы Читля. Ныне заброшены

На таких полосках разводят большей частью виноградники, реже – другие садовые насаждения. Для посевов они серьезного значения не имеют, хотя здесь все же сеяли просо, фасоль, кукурузу. В Голотле зафиксирован случай, когда методом узких полос под садовые насаждения освоены не только обычные горные склоны, но и травянистые межевые откосы обширных террасных полей. Устроенные вручную террасы на подпорных стенах распространены по бассейнам Андийского Койсу до его верхнего течения (последний пункт с. Цумада); Аварского Койсу до районов Гидатля и Келеба, Казикумухского Койсу до Цудахара, Каракойсу до Гилиба (со значительными перерывами) между Гунибом и Цурибом; по Сулаку были сосредоточены до Миатли и (единично) Бавтугая. Они взбираются в горы достаточно высоко и по притокам указанных рек. Большей частью эти террасы орошаемы и заняты горно-долинными садами. Впечатляющие лестницы подобных сооружений мы видим в окрестностях с. Ицари, на подступах к Согратлю и Гоцатлю.

Террасные поля на подпорных стенах с обширной поверхностью – второй вид полей на подпорных стенах, называемый у аварцев «хур», у даргинцев – «хъу», у лезгин, лакцев – «хъу». Эти поля, хотя одинаковые с узкополосными по конструкции, различаются по технологии строительства. Поля расположены на более или менее плоской поверхности речной поймы и формируются путем заграждения определенных участков от разливов самой реки. Такие участки, впрочем, очень часто уносятся во время бурных разливов реки. Орошаемая часть имеет тенденцию к довольно быстрому затоплению илом и почвами, наносимыми сюда с окрестностей и изредка разливами, но в основном ирригационными и дождевыми намывами. Поле становится максимально плодородным (ил), когда разливы до поля уже не доходят и почвенная поверхность стабилизирована. Ирганайская, Гергебильская и Хаджалмахинская долины дают наиболее классические примеры борьбы за землю в поймах.

Террасные поля этого же типа разработаны еще на конусообразных выносах притоков рек и на пологих склонах. Они расположены на невысоких подпорных стенах с обширной поверхностью (порою до 1 га). Ведущую роль в формировании этого подвида играла антиэрозийная каменная кладка, которая укреплялась из сезона в сезон и строилась каждый раз чуть выше поверхности террасы. Противоэрозийная кладка задерживала дождевые, ирригационные и механические перемещения почв при их обработке.

Внимательный исследователь, почвовед С.В. Зонн пишет, что «все они (почвы) распределены на искусственных террасах, благодаря чему мощность их увеличивается вниз по склону, а в пределах одной террасы от начала к окончанию ее». Это следствие постепенного перемещения почв вследствие механических процессов, происходящих на поверхности поля во время земледельческих процедур. Почвы на разбираемых видах полей культурно-полевые, им характерна хрящеватость, они более каменисты и менее глинисты. Созданы руками человека «то переносом мелкоземлистой массы на террасированные участки, то кольматажем отдельных участков, наконец, длительным окультуриванием бывших на таких местах естественных почв путем постоянного перемешивания с навозом и золой, аллювиальными наносами и выборкой камней». Здесь вспоминаю, как говорят инховцы: «ГIадамаца хур бижизабула, нижеца ракь бижизабула» («Другие выращивают урожай, мы – почву»). Английский путешественник и писатель Уркварт пишет то же самое о Ливане: «Повсюду человек обрабатывает почву, а здесь он ее создает; повсюду итог – урожай, а здесь – почва»[8].

Итак, обширные днища рек в районе Хаджалмахи, Гергебиля, Муни и Ботлиха освоены методом заполнения предварительно подготовленных ячеек («оросительных единиц») или того или иного участка, подготовленного к орошению, почвами, наносимыми ирригационными водами. Ирригационные воды брались из основной реки (редко)или с притоков, относительно и весьма эффективно от дождевых потоков (Ирганай). При этом шло постоянное вековое наступление «мегъа», то есть «обработанной части ареала», на русло большой реки, сужая русло ее могучих разливов. Если каменные ограды и ячейки оказываются не унесенными очередными ударами весеннего разлива реки или боковыми притоками, то они непременно после залива оказываются заполненными землей и щебнем – отличной основой для почв, заносимых прежде всего тщательно продуманной ирригацией, методом ячеечного затопления.