Дагестанские народы Азербайджана: политика, история, культура - [27]

Хорошего знания азербайджанского в горных селениях дети не достигают даже в школе. Так, в возрасте 12 лет дети затрудняются в чтении и письме на азербайджанском языке. Большинство же жителей в возрасте от 18 до 55 говорят по-азербайджански хорошо.

Азербайджанский язык имеет высокий престиж даже в горных селениях. Что касается равнинных крызских селений, то здесь показательна судьба селения Йергюдж, которую описывает азербайджанский журналист Камиль Пириев: «В соседнем селе Йергюдж на сегодняшний день не живет никто – его последний житель выехал отсюда 8 лет тому назад.

Йергюджский язык, который являлся одним из диалектов гризского [крызского] языка, сегодня можно считать вымершим. Рассеянные по разным селам взрослые жители села Йергюдж хоть и помнят свой язык, но уже не пользуются им. А молодежь уже вовсе не говорит на нем, предпочитая использовать только азербайджанский».

В советское время такая ситуация находила свое идеологическое обоснование у теоретиков социолингвистики. Ср.: «Если малочисленная народность двуязычна, то обучение в школе можно вести и на втором языке, но обязательно с учетом желания самого населения. Например, в СССР очень малочисленные будухи (всего их около 3 тыс. человек) и крызы (около 6–7 тыс. человек) добровольно согласились обучать своих детей в школах на азербайджанском – национальном языке в Азербайджанской ССР, где они проживают» [Дешериев Ю. Д. Социальная лингвистика. – М.: Наука, 1977. – С. 259]. Грамматические особенности крызского языка анализируются в Кибрик 2003а.

БУДУХЦЫ

ПОСЛЕДНИЕ ДАННЫЕ о численности будухцев приводятся в работе [Clifton 2002]: в селении Будух – 43 дома (десять лет назад имелось приблизительно 70 семейств), Пирюстю – 17 домов, Каб-Казма – 10 домов; Дели-Кая – 119 человек, Багбанлы – 1348 человек.

Население Будуха, как отмечается в литературе, сокращается вследствие плохих дорог и трудной экономической ситуации в горах Кубинского района. В последние годы многие семьи выехали, главным образом в Кубу или Баку, где есть возможность найти работу и где лучше условия для образования детей.

Одна из главных форм существования будухцев – животноводство. В течение советского периода будухцы входили в один колхоз с жителями Хиналуга и других соседних селений. В Будухе имеется школа с девятилетним образованием, в которой работают восемь преподавателей и обучаются 170 учащихся (классы – от 8 до 16 человек) [Clifton 2002: 51].

В селении Ергюч на равнине (5 км к западу от Хачмаза) насчитывается 9800 человек (около 3000 семейств). Большинство в этом селе и в селении Сухтакаб составляют будухцы. В каждом из селений района имеется средняя школа до 11-го класса с азербайджанским языком обучения, что было характерно и для советского периода.

Полевые исследования специалистов Летнего лингвистического института в 2001 году показали, что в жизни селения Будух достаточно интенсивно используются азербайджанский и будухский языки. При этом приблизительно от 10 до 15 семей (из 43) используют дома только будухский язык. Все взрослые жители селения считают, что говорят по-азербайджански хорошо, за исключением нескольких очень старых женщин. Директор школы сообщил, что приблизительно 40 % школьников в Будухе не понимают азербайджанский язык до поступления в школу. Знание же русского языка среди женщин всех возрастов является в лучшем случае низким. Среди мужчин им хорошо владеют в основном те, кто служил в Советской армии.

В семьях, переселившихся на равнину, главным образом используется азербайджанский язык. Взрослые в этих семьях могут говорить по-будухски, но их дети используют только азербайджанский. Незнание молодежью будухского языка приписывают отсутствию письменной грамматики и официального алфавита. Большинство будухцев, живущих в городах (Хачмаз, Куба и Баку), говорят только на азербайджанском.

В литературе высказывается мысль о том, что будухский язык имеет низкий потенциал к выживанию, что в первую очередь связано с перемещением будухцев с гор на равнину и ухудшением экономической ситуации в регионе (население Будуха уменьшилось с 98 хозяйств в 1991 году до 43 в 2001-м). Об этом же рассказывал в эфире Радио Франс Интернэшнл журналист Камиль Пириев: «Одно из малых горных сел, где еще есть свой персональный язык, но с каждым годом остается все меньше знающих его, – Будуг. Председатель сельской администрации Аслан Давудов объясняет сложившуюся ситуацию плохим состоянием местных дорог. „Все магазины в горных селах сегодня закрылись. Народ вынужден преодолеть 50 километров по бездорожью и ехать в Кубу за покупками. А это очень дорогое удовольствие. Нужно восстановить инфраструктуру, хотя бы ту, что существовала в советское время“, – говорит он. В 50-х годах в селе Будуг было свыше 500 домов. Сейчас – только 50. И половина оставшихся семей тоже собирается переезжать. Нужда заставляет».

Никаких усилий по разработке будухского алфавита или издания на будухском языке предпринято не было. Возможно, полагают авторы обзора социолингвистического статуса будухского языка [Clifton 2002], знание родного языка не считается будухцами неотъемлемой частью будухской этнической идентичности. Из академических исследований по грамматике будухского языка отметим Кибрик 2003b.