Дача Стамбула - [9]

– А к кому мы идем? – задала она запоздалый вопрос.

– К моему сослуживцу, он собирает такие модели, и такой у него точно нет, – скороговоркой произносит Юлька. – Только мы не домой к нему идем, а в кафе, так что всю коллекцию ты не увидишь.

Они быстро решают вопрос с нарядом для Юльки, с нарядом для Ани и, дружно чмокнув бабушку Катю в обе щеки, выбегают из дома.

Летнее кафе располагалось непосредственно во дворе «Дачи Стамбула». Там собралась довольно большая компания. Парни, девчата, все шумные и приветливые, со всеми Юлька пытается Аню познакомить, в голове Ани все перемешалось, но ей не привыкать. Она отмечает главного виновника торжества – высокого парня со смешной шевелюрой и тонкой мальчишечьей шеей. Таких у них в институте называли «ботанами». Всю дорогу Юлька рассказывала про него, и Аня сделала вывод, что Юльке он нравится. Ну что ж, похоже, что он умный и тоже поглядывает на Юльку. Понятно, почему он для праздника выбрал именно это кафе – наверное, строит определенные планы. Выделяет Аня и местного «плейбоя», тем более что и он отметил Аню.

Впрочем, ее выделил не только «плейбой». Аня ловила откровенные взгляды многих в этом кафе. И не только из их компании. Видимо, эти взгляды заметили и девушки, потому что вскоре Аня почувствовала некоторое напряжение в их словах и интонациях. Аня внутренне вздохнула: сколько раз ей приходилось «разруливать» такие ситуации! Подсев к одной из девчат, Аня спросила ее о кафе, в котором они гуляли, давно ли открылось – «я здесь не была лет десять, наверное», – что еще новенького появилось в городе за это время, восхитилась заколкой в волосах новой знакомой, рассказала смешную историю из своей школьной жизни… Через несколько минут к ним, весело смеющимся, подсели еще две девушки. Заговорщицки подмигнув, Аня осторожно спросила, можно ли здесь с кем-нибудь потанцевать, чтобы никого не обидеть и никого не обнадеживать – дома ее ждет парень. Девчата повеселели: во-первых, новенькая не задается, а спрашивает пусть не разрешения, но хотя бы совета, а во-вторых, можно намекнуть своим парням, чтобы планов не строили – девушка занята. Поэтому когда начались танцы, все уже снова были в хорошем настроении. Первым ее пригласил «плейбой». Конечно, он как-то представился, у него было приятное имя, то ли Антон, то ли Артем – Аня не запомнила, хорошие манеры, глубокий внимательный взгляд и отличное чувство ритма. Он был очень хорош, но как будто ирреален, словно картинка в журнале или герой в кино… Аня, хотя и старалась, не могла подобрать к нему слово. Потом подобрала: «ненастоящий». Она тихо засмеялась. Это не мешало ей танцевать с ним, отвечать на его вопросы и даже задавать свои. Во время одного из танцев, несколько в стороне от них, но совсем недалеко, вдруг кто-то резко заговорил на повышенных тонах. Сквозь шум музыки и гул компаний слов было не разобрать, но что-то было явно не так. «Плейбой» тоже как-то напрягся, взгляд его стал острым и жестким. Он еще улыбался Анечке, ласково обнимая и покачивая ее в ритме танца, но был уже не с ней. И от этого вдруг понравился ей гораздо больше. Как началась эта драка, Аня не заметила, она только почувствовала, когда легко, но властно «плейбой» толкнул ее за столик: «Извини, малышка, посиди пока» – и рванулся вперед. Драка уже шла. Ком увеличивался, летели легкие пластиковые стулья, опрокидывались столы, звенело разбитое стекло, и поверх всего оглушительно гремела музыка. Девушки испуганно жмутся к стенкам. Аня смотрит на происходящее как будто сквозь туман, движения обезумевших парней кажутся ей неправдоподобно замедленными, звуки почти не слышны. Сквозь мелькание рук и ног, сквозь перевернутые столы и опрокинутые цветочные кадки она видит, как какой-то мальчик лет семнадцати медленно оседает на пол, держась рукой за голову, и заваливается на бок, по руке у него густо течет кровь. Грохот обрушивается на Аню внезапно, как будто прорвавшись сквозь невидимые заслоны, теперь она уже все видит и все слышит. Повинуясь внутреннему импульсу, Аня бежит в самый центр драки, она прекрасно осознает, что делает, но ничего не боится. Наклонившись над мальчиком, она твердой рукой берет его за подбородок и громко кричит: «Открой глаза! Ты слышишь – открой глаза!» Она даже слегка трясет его за плечо: «Открой глаза! Открывай же! Ну?!» Парень с трудом поднимает на нее затуманенный взгляд. Заглянув ему в глаза и убедившись, что он в сознании, Аня с силой отрывает его руку от головы. Оказывается, ранена рука – длинный порез тянется через все предплечье, на голове ран не видно. Схватив со стола белую льняную салфетку, Аня сильно прижимает ее к порезу и приказывает парню: «Держи крепко!», а сама в это время быстрыми легкими движениями прощупывает голову – нет ли там кровотечения. Она делает все машинально, действуя почти интуитивно. Мальчик молча смотрит на нее широко раскрытыми глазами.

И вдруг стало тихо. Оглянувшись, Аня видит, что драка закончилась и несколько человек стоят вокруг них кружком и молча смотрят. Парнишка, которому она оказывала помощь, неловко переваливается на бок, садится и, смущенно улыбаясь, снимает окровавленную салфетку с руки. Кровотечения нет. Тонкий порез слегка воспален, припух, но стянут. Все молчат, пораженные увиденным.