Дача Долгорукова (хроника пятидесятых) - [52]

А с Николаем он не только корректировал программу, но и помогал ему в

создании самого конферанса. Так, для конферанса на тему о русском языке ( читатель, вероятно, помнит: "Не выбивайте мозги, а выбивайте почки", "Гражданам с узким горлом керосин не отпускается" и тому подобное) он собирал смешные объявления, расклеенные по столбам и заборам. Одно из таких объявлений, снятое им с крыльца правления одного из колхозов, действительно можно было считать удачей охотника. Оно гласило: "Граждане! Помните, что бык без сена жить не может. Поэтому коровы граждан, не принесших сена быку, будут допускаться на случку с ним в последнюю очередь. Правление колхоза". На первом же концерте, когда это объявление было прочитано со сцены, оно имело огромный успех у зрителей. До их сведений доводилось, где оно было раздобыто, в каком селе.

Два концерта ведущий зачитывал смешное объявление про быка, а на третий... На третий произошел конфуз. С привычным жестом достал он из кармана тетрадочный листок, а там какие-то цифры... Не тот листок. Буквально секундная заминка, и Николай, держа в руках этот, неудачно вытащенный из кармана листок, начал воспроизводить текст объявления по памяти. А Володя стоял за кулисами и переживал. Текст объявления находился у него, в концертной суете конферансье забыл забрать его у помощника. Но, слава Богу, шло все хорошо... Но... Что он несет? Володя не успел сообразить, а все уже было сказано, и зрители рукоплескали.

А нагоняй его друг все же получил от комиссара, несмотря на рукоплескания. За то, что листок потерял (неважно, что он был у Володи) и за то, что нагородил по памяти. Ошибся-то он всего в одном слове, но от этого весь смысл становился похабным и циничным. Вместо "коровы тех граждан, которые не принесли сена быку" он сказал "граждане, которые не принесли..." Много в нашей жизни очевидного и невероятного. Поверили ли зрители, что так и было написано?.. Наверное, поверили. Более того смеялись. А это уже хорошо. Кому не весело, тот не смеется.

Чем радушнее встречали местные жители наших артистов, тем веселее и непринужденнее проходили организуемые после концерта танцы. В крупных населенных пунктах, таких, как Толмачево, Батецкий, проводились целые вечера отдыха, организовывались встречные выступления участников художественной самодеятельности, различные игры, викторины. На такие мероприятия народу приходило тьма-тьмущая. Залы домов культуры еле вмещали всех желающих танцевать и веселиться.

Впрочем, в сельских клубах недостатка в людях тоже не было. Слух о лыжной агитбригаде приходил в деревни, поселки, городки раньше ее самой. В тот населенный пункт, где останавливались курсанты, сходилась и съезжалась молодежь из общежитий, квартир, изб соседних населенных пунктов.

За время похода не произошло ни одного конфликта с местным населением. Да и конфликтовать-то было не с кем. Девяносто процентов молодежи по округе составляли девушки. И не только по той причине, что в предвоенные и военные годы девочек родилось больше, чем мальчиков ( одна из верных народных примет, что войны не будет), но и потому, что сразу три возраста (а на флоте - четыре) проходили срочную службу в вооруженных силах, а многие молодые люди учились, работали, вобщем, устраивали свои судьбы в Ленинграде, Новгороде и других городах страны. Девушкам было сложнее уехать из села, разве только на учебу или замуж... А парни обманывали тогдашнее крепостное право, просто не возвращаясь из армии к родному очагу.

Ну, а с девушками какие могли быть конфликты у молодых и симпатичных парней в морских фланелевках и тельняшках? Девушки от них были в восторге, как ранее, бывало, провинциальные красотки - от гусар.

В знак полной взаимности курсанты на концертах и танцах выкладывались окончательно. Музыканты не жалели ни сил, ни таланта. Совсем по-человечески, звучно и проникновенно разговаривал саксофон. За руками ударника невозможно было уследить, и сам он был весь в сплошном движении, будто олицетворял собой танцующий многоликий и многоголосый зал. Плакала и смеялась гитара в руках Юры Иванова, музыканта по призванию. Во время исполнения его любимой "Чучи" все курсанты преображались и походили скорее не на курсантов, а на веселящихся

запорожцев во время большого праздника.

После таких вечеров спали ребята, как убитые.

Хорошо спалось в гостинице или в доме колхозника (или приезжего), но чаще их все же распределяли по домам, по людям. Не по всем, конечно, а кто сам предложит ночлег. Несколько стеснительно, но всегда тепло, уютно. А утром всегда угощали немудреным крестьянским завтраком: хлеб, картошка, молоко... Еще в селах каждый имел корову. В пригородах таковых уже не имелось - страна выполняла указания партии и правительства: догнать и перегнать Америку по производству мяса и молока на душу населения. Готовилась программа, по которой все должны были через двадцать лет жить при коммунизме. Понятия "развитой социализм" еще не существовало. Действие происходило в десяти-пятнадцати годах до этого социализма и в десяти-пятнадцати днях до Новгорода.