Да сгинет день... - [27]

Словно алмазоискатель, жадно исследующий тяжелые куски концентрата после каждой промывки — яшму, кремень, гранат — в поисках драгоценного камня, который может принести ему богатство, искала Мэри среди будничных слов и фраз каждого письма от Энтони хоть какой-нибудь намек на искреннее чувство; но нет, даже и намека там не было.

Однако она всегда оправдывала сына. Мальчикам в этом возрасте свойственно скрывать свои чувства, говорила она Джорджу. А глубоко в душе ее притаилась страшная правда.

Мэри не удивилась, когда Энтони написал, что не приедет на июньские каникулы домой. В постскриптуме одного из писем он объяснил, что намерен провести праздники со своим другом около Уилдернесса.

«Я уверен, мама, что ты не будешь возражать, — писал он. — Я не навещу вас только в эти каникулы. В следующий раз непременно приеду. Нужно же мне повидать страну, если есть возможность».

Да, думала она, нужно; и послала ему денег на проезд, а кроме того, еще на всякие непредвиденные расходы.

В следующий раз, через полгода, Энтони написал, что и на рождество не собирается приезжать домой.

Мэри сказала об этом Джорджу.

— А куда на сей раз отправляется этот паршивец? — спросил отец.

— На ферму. Пригласили его какие-то дю Туа. Пишет, что это совсем недалеко от Уиннертона. Они едут на велосипедах. На, почитай сам.

— А когда приедет Стив? — спросил он, взяв у нее конверт.

— Через три недели.

Джордж быстро пробежал письмо.

— Во всяком случае, нужно признать, что у Энтони есть подход к людям, — заметил отец. — Он действительно быстро заводит друзей. И люди к нему всегда хорошо относятся.

— Да, но разве он не должен будет, в свою очередь, пригласить их сюда?»

— Что ж, мы будем рады всем, кого бы он ни позвал.

Она посмотрела в сторону, не придавая значения словам мужа, а он подумал о том, как быстро стали седеть у Мэри волосы. На похудевшем лице ее резче выступили широкие скулы, яснее обозначились морщины.

Да, подумал он, немного, наверное, найдется матерей, на чью долю выпало бы столько страданий. И какой же он идиот, что усугубляет ее отчаяние своими глупыми высказываниями. Будто Энтони когда-нибудь может мечтать о том, чтобы пригласить к себе в дом друзей!

— Энтони и в июне не было, — осторожно заметила Мэри, — это значит, что мы не увидим его до следующего года. Со дня последнего его визита пройдет восемнадцать месяцев! — Она рассеянно посмотрела в окно. — Мне кажется, посещения его теперь стали просто визитами.

— Перестань, Мэри, ему полезно повидать людей. — Нетерпеливо пожав плечами, Джордж отдал ей обратно письмо.

Мэри промолчала; мысленно она уже видела то недалекое будущее, когда сын станет для нее совсем чужим.

XIX

Солнце садилось за невысокие холмы, когда Энтони и Пит подъехали к ферме.

Пит указывал на ориентиры; мальчики ехали на велосипедах вниз в долину на свободном ходу, и навстречу им мелькали ряды фруктовых деревьев. Дорога по обеим сторонам была обсажена цветущей джакарандой, причудливо качающейся на ветру. Земля была усеяна ее нежными лепестками, и с каждым новым порывом ветра с ветвей сыпался лиловато-розовый каскад.

Медленно проезжали они мимо арбузных бахчей; в массе широких плоских листьев, как в постели, лежали круглые зеленые плоды. Друзья остановились возле фермерского дома — старой голландской усадьбы с покатой соломенной крышей и с широкой тенистой верандой вокруг. На звук велосипедного звонка в дверях появился грузный, средних лет мужчина, с густой бородой и усами, голубоглазый и загорелый. Пит соскочил с машины.

— Хэлло, па! Это мой друг, Энтони, о котором я тебе писал.

Мистер дю Туа тепло пожал Энтони руку и повел обоих мальчиков в гостиную, где Энтони познакомился с матерью Пита и его братьями, Тео и Янни.

Затем в комнату вошла девушка.

Пит подошел и поцеловал ее. Он, видимо, очень рад был встрече с ней.

Пит подтолкнул Энтони вперед.

— Позволь представить тебе мою сестру Рэн.

Энтони увидел копну пышных, золотистых, как мед, волос и светлокарие глаза. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Рэн была невысокого роста — даже для девушки; в этом, да и в остальном она отличалась от своих родных. В то время как Пит производил впечатление открытого и добродушного парня, сестра его казалась замкнутой и холодной. Глаза у нее были живые, широко расставленные и чуть раскосые.

Она смерила Энтони проницательным взглядом, от которого он смутился и сразу почувствовал себя неловко, а когда они пожимали друг другу руки, Рэн слегка улыбнулась. Энтони невольно стал сравнивать эту девушку с ее родственниками. В речи ее, в отличие от их; не было и следа африкандерского акцента. Говорила она нарочито медленно и проявляла к своему собеседнику подчеркнутое внимание.

Пригласили к ужину.

В столовой все расселись за большим столом. На стенах среди портретов предков висела картина, изображавшая туземцев с дротиками, столпившихся в большом краале вокруг кучки буров. Энтони присмотрелся повнимательней.

«Убийство Пита Ретифа у Дингаана» — разобрал он внизу выцветшую надпись.

На столе на безупречно белой скатерти стояли домашний сыр, хлеб, масло, джем и большой стеклянный кувшин с пенистым молоком.