Да пошел ты - [2]

Вдруг все его существо заколотило от накатившей вибрации. Монотонный шум становился все сильнее, пока не заполнил все вокруг. Рефлекторно Игги попытался определить источник надвигающегося звука. В ярко-синем небе трепетали слюдяные крылья. Выпуклые фасеточные глаза переливались жидким огнем. Прямо на него неслась огромная стрекоза. Что произошло потом, Игги помнил плохо. В себя он пришел лишь тогда, когда длинное членистое тело насекомого хрустело на его острых конических зубах. Сладостная сытость разливалась по всему организму. Жизнь начинала налаживаться.

Привыкая, он подслеповато оглядел раскинувшийся перед ним мир. Желтый песок плавно переходил в нелепую серо-зеленую растительность. У самого берега кудрявились тоненькие нити псилофитов, издалека так похожие на привычные водоросли. Дальше топкую болотистую почву украшали разлапистые елочки прозрачно-салатовых хвощей, гордо уходящих макушками в заоблачную высь. С коричневатой шишки плауна свешивались серебристые нити паутины. Из-за толстого ствола выглядывала черная мохнатая лапа. Там караулил свою добычу гигантский паук. Игги жадно сглотнул. Каким-то внутренним чутьем он понимал, что паук тут тоже недавно. "Ну, мы еще поглядим, кто тут будет самый первый, " Ђ про себя усмехнулся кистеперый. Наземные членистоногие пришлись ему по вкусу, и он с нетерпением ожидал продолжения банкета.

Так и повелось. Охотясь, Игги отползал все дальше от берега, осваивая новые пространства. Но потом неизменно возвращался к своему спасительному озерцу: священный дневной сон он по-прежнему проводил в воде. Однажды в поисках добычи он забрел так далеко, что не сумел во время вернуться. Первые лучи солнца уже начали разгонять ночной туман, и кожа Игги даже под толстой броней чешуи стала немилосердно зудеть и чесаться. Нужно было срочно погружаться в воду. Палящее светило поднималось все выше, и кистеперый начал задыхаться. Сил ползти уже не было, каждая клеточка его существа молила об отдыхе, но он знал, что останавливаться нельзя. Словно пьяный, он переваливался из стороны в сторону, но все же двигался вперед. Ему повезло. Поблизости оказалось такое же пресное озерцо, и скоро его иссохшаяся морда оказалась в воде. Опускаясь на прохладное илистое дно, он клятвенно пообещал себе больше никогда не выбираться на сушу. Еду найти можно и здесь, уж захудалого кольчеца он всегда раздобудет!

Увы, обещание это Игги исполнить не довелось. Когда в сгущающихся сумерках он отправился на охоту, внимание его привлекли необычные звуки доносившиеся с поверхности. Даже и не звуки, а так, некое ощущение, неуверенный всплеск. Забыв о своих благих намерениях, кистеперый начал всплывать. На первый взгляд, на берегу ничего нового не появилось. Игги пополз по мелководью, внимательно осматриваясь вокруг. Ощущение тревоги становилось все сильнее.

Его глаза с трудом приспосабливались к воздушной среде. Поэтому он заметил большое темное тело, распластанное на песке, только приблизившись к нему почти вплотную. ПриблизилсяЂ и застыл. Из тени на него смотрел...он сам. Только вглядевшись, он понял, что этот кистеперый крупнее и немного другого окраса: тоже серого, но с нежно голубым отливом. Это была самка. От нее исходили такие волны отчаяния, что Игги поначалу просто окаменел.

Прошло довольно много времени, прежде чем он отважился спросить:

Ђ Что случилось?

Она подняла голову, и Игги просто утонул в сиянии оранжевых лучистых глаз. Беды его новой знакомой были как две капли воды похожи на его собственныеЂ она тоже отличалась от других рыб, и поэтому...

Ночь близилась к концу, а они все не могли наговориться. Просто удивительно, как порой причудливо складывается судьба! Совсем недавно Игги чувствовал себя таким несчастным, поссорившись с Латти. А теперь он единоличный владелец огромных охотничьих угодий. И даже не это главное. Он нежно глянул на свою чудную собеседницу.

Ђ Какого черта!

Ђрасслабленно думал Игги, опуская свою мясистую конечность на такой же мускулистый плавник.

Ђ Ну и что, что мы не такие как все? Да, мы другие! Мы...

Ђ тут он надолго прервал плавный ход своих мыслей. Внезапно открывшаяся истина поразила его как гром:

Ђ Мы- земноводные!

И он с гордостью повернул тяжелую голову, оглядывая свою новую среду обитания.