...Да не судимы будете - [81]
Во время нашего разговора из Москвы Хрущеву позвонил Брежнев, во время разговора я хотел покинуть комнату, но Хрущев знаком показал, чтобы я остался. Брежнев говорил о каких-то делах, затем сказал, что из Днепропетровска и Киева поступают жалобы на низкое качество хлеба. Чувствовалось, что это Хрущева обозлило, и он раздраженно Брежневу сказал; «Что вы все мне докладьюаете? Надо кое-что и вам самим научиться делать!» После переговоров с Брежневым Хрущев мне сказал: «Вот видите, какие «помощники». На язык больно острые, а на дело не хватает способностей и ума». Я, конечно, промолчал.
Провел совещание с заведующими отделами ЦК Шевелем и Кондуфором, рассматривали, вопрось^ о встрече в ЦК КПУ с активом творческой интеллигенции. В деталях обсудили организацию издания истории городов и сел республики. Это большое дело, оно останется на века в истории Украины. Были и противники этого нужного и разумного дела, и прежде всего неуч и тупица И. Грушецкий.
Говорил по телефону с Н. В. Подгорным. Он возвратился из Архангельска, куда сопровождал Ф. Кастро. В Архангельске была страшная метель, но он доволен, что побывал в этих местах. Я ему доложил о наших разговорах с Н. С. Хрущевым, передал высказывание его в адрес Брежнева. Подгорный на это сказал: «Это ему наука: пусть не торопится докладывать неприятности. Их и так у нас хватает, хоть отбавляй».
По вопросам организации в Киеве Института теоретической физики принимал академика Н. Н. Боголюбова, президента АН
Украины Б. И. Патона, докторов наук Тавхелидзе и Давыдова. Выслушал их доводы, аргументы, предложения. Поручил еще раз все проверить и подработать вопрос с Москвой.
Погода стоит ужасная, почти по всей республике сильные ветры, снежные заносы, что вызывает большие затруднения в работе промышленности и транспорта. В сельском хозяйстве большие затруднений с подвозом кормов, подачи воды. Имеются массовые перебои с подвозом продовольствия, топлива в города и райцентры. Из-за снежных заносов в Донецкой области не работает 7 шахт: дорога на Жданов, Константиновку занесены двухметровым слоем снега, невозможен подвоз продуктов питания, даже перебои с подвозом хлеба. Автомагистраль Харьков — Ростов местами занесена снегом до трех метров. Много автомашин, в том числе и автобусов с людьми застигнуто бураном. Принимаются самые энергичные меры к эвакуации и спасению людей. Перевозим в ближайшие населенные пункты. Помогают воинские части своей техникой, вездеходами. Кое-где имеются жертвы.
Обзвонил всех секретарей обкомов партии, дал задание принять должные меры к обеспечению нормальной работы в промышленности, сельском хозяйстве, доставке топлива и продуктов питания, водоснабжении.
Вечером 28 января позвонил мне Н. С. Хрущев и пригласил приехать к нему в его резиденцию в Валки. По приезде я доложил Хрущеву, что делается в республике и какие ужасные погодные условия, которые отрицательно влияют на нормальный ход всех дел. Хрущев все внимательно выслушал и полушутя сказал: «Не жалуйтесь, ибо я в этом вам ничем помочь не могу, а то, что принимаете меры, несите сами за них ответственность. Давайте лучше послушаем записи на пластинках и магнитофонные новых вариантов Гимна Советского Союза». Долго и много слушали эти записи^ но, оказывается, ни один из них не подходит, нет должной мелодрш, эмоционального подъема, не говоря уже о словах и музыке. Потом долго сидели, разговаривали по многим вопросам экономики, техники, политики. Я заметил, что у Хрущева много задумано интересных вопросов, а энергии просто море. Но он жаловался, что ему трудно работать, много вокруг него краснобаев, догматиков и рутинеров. Беседа была какой-то откровенной, не говоря уже о ее глубоком и интересном содержании.
30 января Н. С. Хрущев пригласил меня к себе в Валки и.1 13.30. Поговорили о делах в республике. Он сам любил мноп* рассказывать интересных политических событий, связанных с его работой при И. В. Сталине, о «разгроме» антипартийной группы, об аресте Берии^'^ и многом другом. Хрущев пригласил меня пообедать с ним, а затем мы поехали осматривать строительство Киевской ГЭС.
31 января в 8 часов утра Н. С. Хрущев поездом уехал в Москву. Сразу же по возвращении с вокзала я позвонил в Москву Подгорному и Брежневу, они меня очень просили сообщить им, когда из Киева выедет Хрущев. Я сказал, какие были задания, замечания и какое у него настроение — последнее их больше всего интересовало. При этом Брежнев спросил меня: «А Никита Сергеевич обо мне ничего больше не говорил?» Я ответил, что мне ничего не известно, что мог говорить или думать о нем Хрущев.
Во время пребывания Хрущева в Киеве на его имя поступило очень много писем и заявлений, главным образом по тарти- рам, помилованиям, снятию судимости, неправильным увольнениям с работы, о плохом снабжении. Со всеми этими вопросами было поручено на месте разобраться, принять меры и доложить в ЦК КПСС.
