д1000д - [46]

Я поднялся на ноги, протягивая руку Насте.

Резкий порыв ветра. Краем глаза я заметил далеко во тьме дома. Ярко красные, горящие углем глаза. Время растянулось. Азар!

Темный с решительным видом выходил из ночной тьмы, вскидывая руку. Жгучий смертоносный змей молнии. Его приторная ухмылка была подернута насмешкой. Разряд ломаной прямой разрезал темноту ночи. Настя! Нет!

Она еще не успела сообразить, что происходит. Я закрыл ее грудью.

Вспышка!

Вот и все. Ослепительный свет угасал. Ничтожно малые доли секунд. Я лишь успел почувствовать, как перестал чувствовать тепло и тяжесть в руке, что сжимала хрустальный шар.

Конец света… Что ж, это всего лишь начало тьмы.

Глава 45 — Дорога от Края

Пожалуйста, останься! Будь со мной! Слушай мой голос! Я рядом!

Пустота…Невесомость. Я словно под водой… Мелькающий свет. Волнение вакуума… Голос…

Дыши! Не уходи! Не иди во тьму! Смотри на свет! Я рядом!

Все слишком поздно. Мелькающий свет во тьме. Он ускользает. И тьма гулкой водой заливается в мои уши, ноздри, открытый рот. Я вижу последние пузырики света. Как воздух… Такой тихий голос…

Сражайся! Борись!

Он везде. Этот голос тянет меня к свету. Он внутри, снаружи, вокруг.

Пожалуйста…

Такой знакомый голос… Нежный. Милый. Ласковый… Это смерть? Это ад?

Свет! Следи за ним! Хватайся! Не ускользай! Нет! Нет! НЕЕЕТ!

Свет… я уже и не вижу его… Голос… Куда ты? Ты становишься все тише… Не оставляй меня… Мне страшно.

Чем я могу ухватиться? У меня ни рук, ни тела. Свет…

Блик!

Короткий. Не ясный. Смазанный.

Потерпи! Тебе еще рано умирать! Я не дам тебе умереть! Не покидай сознания!

Мыслить… Это так сложно… Не нужно. Тяжело. Эта усталость. Эта тоска. Огромной глыбой тянет меня во тьму. Меня нет. Я все проиграл. Оставь меня, голос.

Короткие нити света.

Стойте! Следить за ними, пока они не угасли. Следить. Быть ближе.

Живи! Ты должен жить!

Не могу. Этот камень. Эта глыба. Это, наверное, мои грехи.

Отпусти…

Отпустить?.. Отпустить… Свет… Голос. Я жалок.

Закрыть глаза. Расслабиться. Если уходить навсегда в этом омуте, я хочу уйти с ней…

На жалкую ничтожную секунду передо мной промелькнули образы.

Мне нужна только ты. Никто иной.

Светлый силуэт. Очертания. Подари мне свою улыбку. На последок…

Мне не нужна та, ради которой я продал душу. Мне нужна только ты… Настя…

Легкость.

Меня тянет вверх.

Иди ко мне! Иди за мной!

Свет. Он там, в глубине. Меня тянет вверх. Кружится голова. Я уже близок к волнующейся глади поверхности.

Очертания белоснежных крыльев.

И вот-вот сейчас, я уже готов сделать спасительный глоток полной грудью.

Настя…

Один резкий толчок и я на поверхности.

Эти очертания света так похожи на твои. Я верю, что сейчас я увижу твою улыбку. Ну же!

Толчок!

— Разряд!

Тело прошиб разряд молнии. Глоток воздуха. Такой спасительный. Такой обжигающий. Я лежу на чем-то твердом. Но мое тело не изогнулось вопреки моим предположениям. Лишь широко раздулись ноздри. Вдох.

Я чувствую свое тело. Оно есть. Но невозможно пошевелиться. Словно оно каменное.

Я не вижу твоего лица. Почему? Лишь улыбка… Такая знакомая. Я не могу открыть глаза. Но я дышу. Я слышу. Здесь люди. Вокруг.

— Пульс есть! Его состояние стабильно.

Голоса. Чьи они? Их много. И это уже не тот голос. Куда он делся?

Живи…

Он утих.

— С возвращением, сынок. В реанимацию его. Если все будет нормально, переведем его в обычную палату. Никого не пускать. Родным сказать, что все хорошо.

Засыпай. Я рядом.

Усталость. Я не хочу больше ничего слушать. Я хочу отдыхать…

* * *

Первое, что я почувствовал, была боль. Ноющая. Во всем теле. Тяжелые веки медленно приподнялись. В глаза ярко ударил свет. Резкая режущая боль заглушила ноющую. Я зажмурился.

— Ритка! Он очнулся! Звони его родителям, срочно! Пусть дуют сюда!

Димон… Но… Как?

— Олеська, закрой жалюзи! И бегом за врачом!

Очертания. Не ясные. Чуть-чуть резкости. Уже лучше. Как же все болит…

— Ну здорова, счастливчик! Это ж надо вальнуться с такого этажа и выжить! Ты чем думал вообще?

Маргарита резко отвесила подзатыльник парню, и шикнула на него:

— Он только что очнулся, а ты наезжаешь на него!

Олеся вошла в палату, и сказала:

— Врач скоро будет.

Димон все унимался:

— Ты был без сознания почти четыре минуты! Еще бы чуть-чуть, и все! Ты кстати это, нормальный? Нас предупреждали, что ты мог очнуться другим. Твой мозг мог повредиться. Ты соображаешь, дружище? Ты нас узнаешь?

— Не так громко, Димон… — прохрипел я. Горло словно обожгло. Я закашлялся и в голове словно прогремел взрыв боли. — Воды…

Мне приложили холодный стакан ко рту. Я сделал пару глотков.

— Что случилось? — так же тихо, еле различимо просипел я. К счастью, мои друзья услышали.

Олеся села на краешек кровати и сжала мою руку.

— Ты прыгнул с крыши… Зачем? Она того не стоит…

— Знаю.

В палату вошел врач, мужчина в белом халате лет сорока пяти крепкого телосложения, с аккуратной бородкой и в очках.

— Как твое самочувствие, Глеб?

— Бывало и получше… Все болит…

— Ребята, оставьте нас.

Мои друзья молча вышли. Я узнал голос врача. Это он приветствовал мое возвращение в этот мир.

— Ты пережил клиническую смерть. Твое сердце не билось три минуты сорок семь секунд. Это могло вызвать необратимые повреждения в мозге. Часть нервных клеток мозга при этом умирает. Ты ясно соображаешь?