Цветы в море зла - [7]
Ясно, что даже в последний период жизни (Цзэн Пу умер в 1935 году) писатель, перейдя на умеренные позиции, все же тяготел к передовой китайской литературе. 8 июля 1934 года он записал в дневнике: «Прочел «Дикие травы» Лу Синя. Явный прогресс. «Клич» и «Блуждания» — всего лишь новая «Неофициальная история конфуцианцев», а этот сборник совсем в другом духе. «Путник» и «Осенний лист» особенно печальны, хочется декламировать. Я бы отнес их к символическому импрессионизму».
Как видим, «Клич» и «Блуждания» Цзэн Пу недооценил, но признал значительность других произведений Лу Синя. В свою очередь, отношение младших современников к Цзэн Пу видно из весьма сочувственного отзыва о «Цветах» в лусиневской «Краткой истории китайской прозы» и из воспоминаний писателя Юй Дафу, который познакомился с Цзэн Пу в конце двадцатых годов. Юй и Цзэн оживленно беседовали о французских романтиках, о «Цветах в море зла», о просветителе Чэнь Цзитуне. Юй Дафу был восхищен разносторонними познаниями Цзэн Пу, его красочной речью и назвал его «настоящим мостом между новой и старой китайской литературами», «крупнейшим предшественником новых писателей».
На рубеже двадцатых — тридцатых годов в Цзэн Пу видели преимущественно знатока французской литературы. Он готовил китайское издание полного собрания сочинений Гюго, в 1928 году опубликовал статью о Мольере, в следующем году участвовал в переводе «Таис» А. Франса, однако главным делом его жизни оставалась работа над «Цветами в море зла».
Прежде всего автор постарался частично завершить историю Цайюнь, в результате чего героиня превратилась в одного из самых психологичных персонажей китайской прозы начала XX века. К эротическим сценам, связанным с Цайюнь, писатель добавил еще более яркую, несущую определенный антиманьчжурский смысл, историю любви поэта начала XIX века Гун Цзычжэня. Не менее важна сцена женитьбы императора Гуансюя, вскрывающая самые интимные подробности жизни цинского двора.
Одновременно Цзэн Пу сокращал роман, снял ряд публицистических отступлений, риторических вопросов и прочее. Правда, оставленные за пределами повествования последние пять глав содержали немало интересного, но написаны они в общем слабее, чем предыдущие, не воспринимаются как бесспорно необходимые. Хорошо, что писатель проявил требовательность к себе и отказался от них. Тем самым он, кстати, сохранил оптимистическое звучание революционных сцен, не завершил их изображением наступившей вскоре реакции.
Переработка «Цветов» была безусловно плодотворной. Слова о том, что она «не имела никакого влияния на литературную жизнь», звучат не очень убедительно, если вспомнить большое число статей о Цзэн Пу, появившихся в тридцатых — начале сороковых годов, обращение драматурга Ся Яня и других писателей к подлинной биографии Сай Цзиньхуа, попытки ряда литераторов продолжить роман до шестидесятой главы. В наши дни «Цветы в море зла» также не утратили актуальности и своими достоинствами превосходят многие китайские сочинения. Недаром в последние десятилетия Цзэн Пу получил заслуженное признание не только в Китае, но и далеко за его пределами.
В. Семанов
ЦВЕТЫ В МОРЕ ЗЛА
Роман
Глава первая
ВОЛНЫ, РИНУВШИСЬ НА СУШУ, В ОДНО МГНОВЕНИЕ ЗАТОПЛЯЮТ ОСТРОВ РАДОСТЬ РАБОВ. АВТОРА ПРОСЯТ ОПИСАТЬ СУДЬБУ ЦВЕТКА СВОБОДЫ, ОТРАЗИВ ЕЕ В СОБЫТИЯХ ТРИДЦАТИ ЛЕТ
Вы, конечно, захотите узнать, кто такая Богиня свободы? При какой династии она была канонизирована? Где стоит ее изваяние? Рассказывать об этом пришлось бы слишком долго. Поэтому сначала я поведаю вам о стране рабства, которая обладала лишь самой примитивной свободой. Она находилась за пределами пяти великих океанов земного шара, куда не проникли еще ни Колумб, ни Магеллан. Там простиралось огромное море, называвшееся Морем зла, и среди этого моря затерялся остров Радость рабов[3]. Он находился под тридцатью градусами северной широты и ста десятью градусами восточной долготы. Его горы и реки были прекрасны, цветы и деревья ласкали взгляд красотой. Но уже долгое время небо стояло низко над островом, сквозь темные тучи никогда не проглядывало солнце, воздух здесь был тяжелым. Подумайте, если обитателям этого острова не хватало даже свежего воздуха, без которого не может обойтись ни один человек, то как мало у них было свободы! Они жили хуже собак, но за жизнь цеплялись. Отсюда и родилась у них потребность почитать сильных, заискивать перед иностранцами и из рода в род передавать суеверные легенды о грехах и возмездии.
