Цветы для Чирика - [53]
Молитвы Куделькина не были услышаны.
Они поставили машину в кустах на обочине так, чтобы ее не было видно со стороны дороги.
Молчаливый сержант Лапшин выключил фары.
– Где?
– Там… В лесополосе…
Груню трясло.
– Иди впереди… И не вздумай бежать…
Какое-то время трясущийся от боли и испуга Груня обреченно всматривался в темные сумеречные деревья вечерней лесополосы, потом, нелепо и жалостливо покряхтывая, постанывая, сплевывая, шипя что-то про себя, притворно прихрамывая, притворно сморкаясь в грязный платок, суетливо двинулся к темным зарослям, за которыми почти во тьме клубились в сумерках жирные сытые дымки недалекой свалки.
– Вон он…
Груня боязливо остановился.
Сержант Лапшин понимающе кивнул капитану Куделькину и левой рукой подтолкнул Груню.
Так, держась вместе, почти рядом, они вышли на опушку лесополосы и сразу увидели ободранный тополь и труп человека, бессильно и тяжело обвисший на стягивающем его капроновом фале.
– Он умер недавно… – хмуро сказал Куделькин сержанту, подержав в руках тяжелую руку полковника Зимина и послушав его сердце. – Пульса нет… Не прощупывается… Рана огнестрельная… Но он даже не остыл по-настоящему… Может, часа два назад он был еще жив…
И оглянулся.
Сумрачная опушка была сильно замусорена.
В траве запутались обрывки газет, занесенные сюда печальным ветром. Торчали из травы неопределенного вида ржавые железяки, одиноко темнел заплывший сыростью след от автомашины, нелепо громоздились в сумеречной ложбине давно брошенные, потерянные людьми, поставленные на попа серые бетонные кольца, из тех, что обычно используют при строительстве канализационных коллекторов. На удивление желтая, вялая, тяжелая, совсем не летняя листва свисала с темных вечерних тополей. Наверное, лесополосу недавно накрыло каким-то выбросом с одного из какого-нибудь близ расположенного завода. И рыжая вялая потрепанная трава под ногами тоже сбилась колтунами, будто ей не хотелось тут расти. В серых вечерних сумерках все вокруг казалось серым, печальным, дистрофичным.
– Подойди ко мне, – приказал Груне Куделькин.
– Зачем?
– Подойди.
Груня нерешительно подошел.
Он боялся взглянуть на мертвеца. Но как бы ни отворачивался, каким-то боковым зрением все равно видел. Голова Зимина низко упала на грудь, широкие плечи обвисли. Нехорошим запашком несло на людей, но это был еще не трупный запах. Это был запах близкой свалки. И, судя по легкому окоченению, Зимин действительно умер совсем недавно.
– Подойди ближе…
– Зачем?
– Еще ближе!
– Зачем?
– Подойди ближе и загляни ему в глаза.
– Ты чё? Чё? – дико фыркнул Груня. – Он же мертвый! Зачем в глаза? Он же не видит!
– Да, не видит. Сейчас уже точно не видит, – негромко согласился Куделькин, ладонью бережно смахивая с лица мертвого Зимина шустрых, торопящихся куда-то муравьев. – Когда ты его нашел?
– Наверное, утром…
– Наверное или точно?
– Точно.
– Тут кто-нибудь еще был?
– Нет… Никого… Я бы увидел…
– А документы? Они лежали на траве?
– Нет, – еле выдохнул Груня. – Они в кармане… И деньги… Я их взял…
Чуть приободрясь, Груня боязливо посмотрел на Куделькина:
– Он же мертвяк… Зачем мертвяку деньги?..
– Погляди ему в глаза.
– Ты чё?.. Ты чё?.. – опять засуетился Груня.
– Посмотри ему в глаза, мразь! – закричал Куделькин.
Двумя руками он ухватил бомжа за шею и грубо пригнул его голову прямо к трупу. Так он приткнул отбивавшегося хрипящего от ужаса бомжа Груню лицом к холодной, нисколько не дрогнувшей голове полковника Зимина.
Груня хрипел, взвизгивал, вертел головой и отбивался.
– Посмотри ему в глаза, мразь! Ведь он был живой! Недавно он был живой! Он, наверное, просил тебя о помощи… Он ведь был живой, когда ты его нашел?.. Да, живой? Говори, мразь! Отвечай, сука! Он мог остаться живым, если бы ты звякнул по телефону… Неважно куда, в милицию или в скорую… Ты мог его обокрасть, скотина, но ты должен был кому-то сообщить о нем!.. Если бы его нашли вовремя, он был бы сейчас живой… Он бы сейчас жил, мразь!.. Не дергайся! Смотри! Прямо в глаза! Он ведь просил тебя помочь?
– Отпусти! – задыхаясь, вопил, хрипел Груня, в нестерпимом ужасе отталкиваясь руками от мертвеца. И вдруг, странно всхлипнув, упал в жухлую траву под ноги Зимина.
– В обмороке, – деловито сообщил сержант.
– Ничего, отойдет, – брезгливо сплюнул капитан Куделькин и так же брезгливо вытер руки носовым платком.
Сперва он хотел выбросить платок, но, подумав, сунул платок в карман:
– Ладно, хер с ним. С него достаточно. Конечно, Груня не рожал, он только пыхтел, но, кажется, с него достаточно.
И приказал:
– Оттащи его к машине.
– А потом?
– Потом сдашь ребятам. Пусть привлекут.
– За что?
– За неоказание помощи.
– Но может он… – нерешительно предположил сержант Лапшин, тоже несомненно опознавший Зимина. – Но может, он не виноват? Может, полковник мертв уже давно?..
– Ты слышал меня? – заорал Куделькин.
– Так точно!
Дождавшись, когда сержант Лапшин перенес Груню к машине, Куделькин вынул из кармана радиотелефон.
Робко осветился крошечный пульт.
– Иван Федорович? Куделькин говорит… Да, нашел… Не только Полковника… Зимина тоже… Нет, мертв… Похоже, умер недавно… Наткнись мы на него утром, он бы, возможно, жил… Да, да, мертв… Огнестрельная рана… Когда его бросили, он был еще жив… Недосмотрели… Да, я уверен… Присылайте людей к Большой городской свалке. Мы встретим вас на дороге… Посигналим… Фары будут включены… Нет, никакой милиции. Я даже врача не стал вызывать… Но пусть прихватят с собой врача… Разумеется, никакой огласки… Я понимаю… Вещи Зимина?.. Нет при нем никаких вещей… Вообще ничего нет… Его бомжи обобрали… Здесь вообще ничего нет, кроме трупа… Разумеется, буду искать…
Середина XVII века. Царь московский Алексей Михайлович все силы кладет на укрепление расшатанного смутой государства, но не забывает и о будущем. Сибирский край необъятен просторами и неисчислим богатствами. Отряд за отрядом уходят в его глубины на поиски новых "прибыльных земель". Вот и Якуцкий острог поднялся над великой Леной-рекой, а отважные первопроходцы уже добрались до Большой собачьей, - юкагиров и чюхчей под царскую руку уговаривают. А загадочный край не устает удивлять своими тайнами, легендами и открытиями..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Захватывающая детективно-фантастическая повесть двух писателей Сибири. Цитата Норберта Винера: «Час уже пробил, и выбор между злом и добром у нашего порога» на первой страничке, интригует читателя.Отдел СИ, старшим инспектором которого являлся Янг, занимался выявлением нелегальных каналов сбыта наркотиков и особо опасных лекарств внутри страны. Как правило, самые знаменитые города интересовали Янга прежде всего именно с этой, весьма специфической точки зрения; он искренне считал, что Бэрдокк известней Парижа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
«Фантасты не предсказывают будущее, они его предотвращают». Эти слова принадлежат большому писателю Рею Дугласу Брэдбери, который всю свою жизнь, создавая светлые или страшные фантастические миры, словно поводырь вел человека стезей Добра, освещая ему дорогу Любовью, постоянно предупреждая об опасностях и тупиках на его нелегком пути.МАРСИАНСКИЕ ХРОНИКИ, 451° ПО ФАРЕНГЕЙТУ, ВИНО ИЗ ОДУВАНЧИКОВ — повести и рассказы американского фантаста знают во всем мире, они переведены на многие языки и неоднократно экранизированы, но по- прежнему вызывают интерес, остаются актуальными, потому что в них есть жизнь, и во многом — это жизнь самого Брэдбери.Путешествуя по фантастическим мирам своего героя, автор этой книги, известный писатель, поэт и переводчик Геннадий Прашкевич, собрал прекрасную коллекцию ценнейших материалов для написания биографии, которая, несомненно, заинтересует читателя.[В электронной версии исправлены многочисленные ошибки и опечатки, содержащиеся в бумажной версии, в том числе в биографии и библиографии Брэдбери.].
Казалось, что время остановилось, а сердца перестали биться… Родного дома больше нет. Возвращаться некуда… Что ждет их впереди? Неизвестно? Долго они будут так плутать в космосе? Выживут ли? Найдут ли пристанище? Неизвестно…
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.