Цветок среди кирпичей - [2]

— Куда это ты собралась? — весело спросил мужчина, расстегивая молнию на ее юбке, которая шла от самого пояса до конца. Люба попыталась его остановить, но он повалил ее на кровать. — Раз пришла, то уйдешь только утром.

— Это была ошибка. Не могу. Не готова. — она попыталась вырваться, но он не давал ей этого сделать.

— Замри. — рыкнул он, стягивая ее топик. Люба невольно замерла.

— Симпатичненько так. Мне нравится.

— Пожалуйста, не надо. — она уже ревела.

— Чего не надо? — проводя по ее груди ладонью, спросил Стас.

— Я не хочу.

— Чем же ты думала, когда профессию выбирала? Здесь не учитывается твое хочу не хочу. Это работа. — лаская ее грудь, ответил Стас. Девчонка замотала головой. Он лишь усмехнулся. А теперь можно и поговорить. — Рассказывай, чудо.

— Что рассказывать?

— Тебе же виднее. — Стас лег рядом. — Я не знаю, зачем ты ко мне пришла. Но точно не развлекаться.

— Я не могу сказать. — она посмотрела на него, топя в своих карих глазах. Взгляд чистый и глубокий. Давно он не видел таких глаз.

— Тогда продолжим развлекаться. — ответил Стас, приходя в себя.

— Нет!

— Тогда рассказывай. Кто тебя подослал?

— Отец. — ответила она. Стас подавился.

— Добрый у тебя папа. И что ему от меня надо?

— Документы.

— И какие документы? — переводя взгляд с ее груди на лицо, спросил он.

— На фирму «Карстграфт». Вы их дома храните.

— Может в банке. В ячейке. Почему сразу дома?

— Потому что вы не доверяете банкам.

— Дай угадаю, а папа у нас Крайнов Семен?

— Да.

— Значит, он на грани отчаянья, если ко мне свою дочку подсылает. Так ведь? Нервничает?

— Вы его хотите обмануть!

— После того как он решил обмануть меня. Так что, я возвращаю свое и компенсация за моральные убытки.

— задумчиво ответил Стас. — Чудо, сколько тебе лет?

— Скоро шестнадцать.

— Совсем весело. — Стас сжал зубы. — Думал ты мне подарочком будешь. Но малолетка!

Осталось только выругаться. Девчонка испуганно посмотрела на него. Он кинул ей футболку из шкафа.

— Одевайся. — Стас открыл бутылку пива. Прислонившись к подлокотнику кресла, стал рассматривать девчонку. По ней и не скажешь, что малолетка. Лет на двадцать тянет. — Как звать?

— Кого?

— Меня Стас. Тебя?

— Люба. — ответила она и потупила глаза. Лицо заплаканное, тушь потекла. Нос красный. В одном чулке, с перебинтованной ногой и его футболке. Волосы спуталась. Одним словом — чудо.

— Люба, Люба, Любовь. Чудо ты, а не любовь. — Стас поднял ее сумочку, что валялась на полу. Внутри старый телефон, расческа и снотворное. — Твой папа решил, что ты у нас такая хорошая актриса и сможешь так затмить мое внимание собой, чтоб я при этом не заметил подсыпанного снотворного?

— Не знаю что он решил. — Люба отвернулась. — Просто велел сделать.

— Грубые ошибки Сема совершает. Грубые. Иди умывайся и сопли вытирай.

— Вы не сердитесь?

— На тебя? Нет. — он заметил, что она мешкает. — Бегом и без глупостей. А то отправлю тебя на реальную работу, девочкой по вызову. Вон, куда-нибудь заграницей. Там научат, как работать.

Она торопливо заковыляла в сторону ванной, пытаясь прикрыть зад футболкой. Вернулась через пять минут. Без дурацкого макияжа стала выглядеть моложе, но все равно старше своего возраста. Настороженно посмотрела на Стаса. Подняла с пола юбку.

— Можешь не надевать. Она в кровати тебе не понадобится.

— Пожалуйста…

— Ложись. — он достал наручники. — Чего смотришь? Мне сейчас уйти надо. А тебя одну я не оставлю. Глупостей наделаешь. Или будешь в кровати лежать или у батареи сидеть. Выбирай.

— Отпустите лучше. — забираясь на кровать, сказала Люба.

— Нет. Раз решила во взрослые игры играть, так и спрос будет такой же.

— А выбор был? Или он меня в интернат отправит или я ему помогу. — сказала она резко.

— Умей проигрывать. — продевая наручники через спинку кровати и застегивая у нее на руках, ответил Стас. Накрыл ее одеялом. — Удобно?

— Нет.

— Что поделать. У батареи на полу было бы хуже. — он взял бутылку и подошел к ней. — Где тебя отец ждет?

— Зачем вам это знать? — настороженно спросила она.

— Поговорить хочу. Узнать, будет он тебя забирать или у меня оставит.

— У остановки. — поспешно ответила Люба.

— Лежи и отдыхай. Кричать бесполезно. Только голос сорвешь. — он весело ей подмигнул и ушел, выключив свет.

Люба чувствовала, что попала в большие неприятности. Она проиграла. Теперь в любом случае ее ждал интернат. Отец ей не простит этого. Всю жизнь она прожила с бабушкой, пока та не умерла месяц назад. Тогда приехал отец и забрал ее к себе. Но, как он объяснил, у него были трудности. Большие проблемы, которые просто так было бы не решить, если ему не поможет Люба. Люба вначале отказалась, но после угроз, которые по сути не оставили ей выбора, решилась на этот безумный поступок. И теперь лежала прикованной к кровати и не знала, что ждать в будущем. Страшно, себя жалко. Оставалось только плакать.

Стас вернулся быстро. Люба не знала радоваться этому, потому что руки затекли, или огорчаться. Она все так же его боялась.

— Не спишь?

— Нет.

— Козел твой папа. — сказал ей Стас. — До конца сделки у меня поживешь. Злить и тупить не будешь, то выйдешь сухой из этой истории. Забудешь все как страшный сон. Будешь истирить или меня из себя выводить — в лесу закопаю. Поняла?