Цветок моей души - [56]

- Я обернул копыта лошадей тряпками, мчитесь, что есть силы до порта. Ты хорошо спланировал, мальчик. Только не рассчитал, что за вами погонимся мы. В сумках еда, ешьте на ходу, не разжигайте костер, когда падут лошади, бегите. Выбросьте всё, кроме денег. На первое время их хватит, там ещё мои драгоценности, продай. Мы будем водить их по лесу три дня, вы успеете сесть на ближайший корабль. Плыви куда угодно, не дожидайся корабля в Зарос, потом пересядете. Ты меня понял? – дождавшись кивка, он повернулся к Гиде, - Прошу тебя, постарайся выжить. Чтобы ни случилось: заболей, потеряй все деньги, унижайся, только выживи… и вспоминай меня иногда, тенна. Беги, цветок моей души, любимая моя.

Гиде в изумлении закрыла рот руками. Лианг тянул её за собой, а она всё оборачивалась на тёмный силуэт, застывший на фоне светлеющего неба. Они сели на лошадей и приготовились скакать, что есть мочи, но тут задрожала земля под ногами.

- Не успели, - горько произнёс Хенг, первым догадавшийся, что князь приехал раньше, чем они ожидали.

Финал

Ржание лошадей разбудило солдат, они все вскочили и принялись спешно одеваться.

Чонган повернулся к выбежавшей восьмёрке:

- Слушайте мой приказ! Ни один из вас не вмешивается в то, что сейчас произойдет. Даже, если меня убьют… меня наверняка убьют. Прощайте, братья… и простите. Надеюсь, вы меня когда-нибудь простите.

Потрясенное молчание было ему ответом. Ржание лошадей раздалось совсем близко, князь вместе со своим отрядом окружил беглецов и отряд Чонгана. Лианг и Гиде спешились и бросились назад.

Лианг коснулся рук Гиде, она стиснула его руку в ответ, в глазах стояли слёзы. Он оттолкнул её, вышел вперёд к князю и сказал:

- Я ее похитил, она ни в чем не виновата.

Князь повернулся к Гиде и спросил:

- Это правда? – в голосе послышалась надежда.

Хенг и сам обрадовался такому простому и красивому решению. Парень – настоящий мужчина, взял всю вину на себя. Самый последний солдат знал, что Лианг и Гиде сбежали вместе. Но, если соблюсти приличия, сделать вид, что обезумевший солдат похитил наложницу… Буквально все смотрели на Гиде, ожидая её слов. «Ну, же!» - молил Хенг про себя. «Ты же знаешь, сколько людей может погибнуть по твоей вине, ты вовсе не глупа. Пусть сегодня умрет только один человек – Лианг-молния». Гиде чуть улыбнулась, вскинула голову и демонстративно взяла Лианга за руку. Затем она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Князь взревел раненым быком.

Чонган вынул меч и встал между князем и парой, вызвав проклятия и грязные ругательства князя.

- Убить их! – рёв заставил вновь прибывшых солдат ощетиниться копьями. Отряд Чонгана замер. – Вы служите мне, демоновы выкормыши. Я ваш хозяин!

Тэньфей выступил вперёд.

- Прости, Первый! Я покидаю нашу восьмёрку.

- И я, и я, и я, и я, - один за другим вперёд выходили его друзья. Гиде прикрыла глаза от боли, Лианг сочувственно смотрел в спину ссутулившегося Чонгана. Князь со злой усмешкой смотрел как предают того, кто сам его только что предал.

 - Больше я не подчиняюсь тебе. А значит, по своей воле встаю за твоей спиной, брат мой, – Тэньфей обхватил меч двумя руками и встал за спиной Чонгана.

- Это была неплохая жизнь, брат. Наш Восьмой уже заждался, – Хенг занял свое место по левую руку Чонгана.

- Помни зеленоглазка, какой человек любил тебя. Такой, что все его братья жизни не пожалели ради тебя, - Шен подмигнул Гиде и тоже встал за спиной Чонгана. Гиде всхлипнула.

- Я с тобой, брат! – улыбнулся Гато, а Танин лишь хлопнул по плечу Первого

- Мы снова вместе, - Седьмой тоже занял свое место. Они встали клином, как приучил их Чонган в лесах диуани.

- Их около сотни, а вас всего лишь семь человек, - Лианг попытался воззвать к разуму.

- Нас восемь, или ты уже не хочешь защищать свою женщину? Не думай, что мы сделаем за тебя всю работу, – Шен сплюнул в горячий песок.

Солнце палило как сумасшедшее, отражаясь от блеска щитов, доспехов и мечей. В воздухе сильно пахло джидой. Через луну ягоды осыпятся с колючего кустарника и, пролежав седьмицу, приобретут тот вяжущий и сладкий вкус, который помнил Чонган из детства. Жаль, что он не доживет до того дня.

- Гиде, иди ко мне. Не глупи, радость моя. Я люблю тебя и всегда любил, в моей жизни нет ничего дороже тебя. Сейчас начнется битва и тебя могут ранить… возвращайся любимая, я на все согласен… хочешь, давай поженимся - у нас будет сын, мой наследник, или дочь, похожая на тебя, - негромкий голос князя был ласков и нежен.

- Господин Чонган, прошу вас, вырежьте ему сердце, - прозвенел в тишине голос девушки.

- Вперёд! – рёв князя послужил толчком к кровавой бойне. Звенели мечи, кровь брызгала во все стороны, слышались крики боли. Падали солдаты князя, словно стебли пшеницы под серпом жнеца. Гиде упала на колени и закрыла уши, не в силах переносить дикие вскрики, чавканье рассеченной плоти. Вот Танин вскрикнул, изо рта хлынула кровь, и он упал, пронзенный мечом. Гато насадили на копье, и он вскрикнул последнее слово «мама» на своем языке пустынников, а затем обвис.

Шен крикнул: «Первый, мы прикроем, спасай их». Его смертоносная плеть с железными шариками проломила голову очередного несчастного, умиравшего по приказу князя. Спину Шена прикрывал Хенг. Его любимая секира с чавканьем вонзилась в ещё одного глупца, верившего, что убьёт Третьего из восьмёрки легендарного Чонгана со Стены. Тэньфей крикнул «бегите!» и вдруг упал на колени. В него вонзились четыре копья одновременно. Из спины торчала стрела. Он взревел как медведь и принялся крушить врагов. Его дух покинул внезапно, но он успел проломить череп сотнику, который только в прошлую луну играл с ним в кости.