Цветины луга - [114]

— Да ведь они еще дети, — пробормотал Сыботин.

— Хороши дети! Если уж ты решил взять ее к себе, смотри — не зевай! Ты и так ее разбаловал! Пальцем не давал тронуть. Смотри, как бы она не «отблагодарила» тебя за это.

— Не меня, а тебя за то, что совсем не думаешь, что творишь. На битье да ругани далеко не уедешь. Так не воспитаешь, а только озлобишь.

— Она и так меня не любит. Это ты ее идеал. На днях она мне такое сказала, что я чуть с ума не сошла: «Что это, — говорит, — ты живешь, как вдова? Почему не выходишь замуж? Я бы на твоем месте давно уже решила этот вопрос…»

— Так она же пошутила. Ребенок и тот смеется над тобой! Тебе муж лучшую жизнь предлагает, а ты упрямишься… Получается, что ты из-за этого проклятого дома готова и семью разбить и на ребенка начхать.

Через открытое окно в комнату проникал аромат свежего, отсыревшего от полуночной росы сена и едва уловимый запах далекого дыма. Пели петухи, а из-за холмов доносился грохот машин. Игна до утра не могла сомкнуть глаз. Думы о судьбе Янички, единственной дочери, мешали заснуть. Что с ней будет? А если поскользнется? Игна была уверена, что после того, как Ицко попал в тюрьму, ослепление девочки быстро пройдет. Первая любовь — это всегда знак: заруби себе на носу, намотай на ус. Если Яничка будет здесь, под ее присмотром, то второй раз она так легко не попадется на удочку.

Каждая мать живет иллюзией, что если ее ребенок находится рядом с ней, если она знает, куда он пошел и во сколько вернется, то вся его жизнь для нее ясна и открыта. Даже если и не видит всего, то может легко себе все представить и предотвратить опасность. А если ребенок далеко?.. Девочкам опасно оставаться одним, без матерей. Игна понимала, что именно из-за строгого контроля у Янички появилось желание убежать от нее, делать все наперекор. В таком возрасте детей тянет ко всему запретному, а отцы слепы. Они не знают, на какие уловки способны девочки в этом возрасте, и позволяют играть собой, не подозревая об обмане. А Яничка — девочка бойкая, она легко может обмануть отца. Каждый день будет возвращаться поздно, будет встречаться с кем-нибудь, шляться где попало, и никому до этого не будет дела. Там ведь не село, где каждый может придти и сказать: «А ваша Яничка то-то и то-то». Там каждый занят только собой, никто и слова не скажет, даже если и увидит, что она с кем-нибудь обнимается или еще хуже — целуется.

Техникум от завода далеко. Дорога идет через овражки и полянки… А сколько там укромных местечек… И от этих мыслей Игне становилось страшно.

Сыботин днем и ночью на работе. Кто даст ей гарантию, что никто не ворвется к девочке в квартиру? Она ведь сумасбродка. Откроет дверь, не спрашивая, кто пришел и зачем. Придет кто-нибудь будто за книгами, она откроет и все кончено!.. Игна потом рви на себе волосы. Сыботин себе вернется поздно вечером и сразу завалится спать. Ему и в голову не придет, что на его кровати, может, его дочь валялась с каким-нибудь беспутным парнем…

Сыботин безмятежно спал. Он свое дело сделал — ранил ее в самое сердце, и сейчас она мечется, не находя места, а он себе спит, как убитый. Яничка для нее была всем. Потерять ее равносильно смерти.

Утром, собирая одежду мужа и дочери, она сказала: «Вы езжайте, а я посмотрю…»

Яничка, как угорелая, носилась с вещами от дома к машине и обратно. Сыботин таскал столы и стулья, матрацы и одеяла. Постепенно дом пустел, а машина наполнялась вещами. Девочка радовалась. Отец старался не выдавать своей радости, а мать страдала.

— Такая уж моя судьба! — вздыхала Игна, осматривая опустевшую комнату Янички, полупустую спальню, где проходила их с Сыботином жизнь, неубранную кухню, где женщина обычно проводит большую часть жизни и где каждый день она держит экзамен перед мужем. Кухня — это вся ее жизнь, ее судьба. Сколько ссор, сколько раздоров между мужем и женой происходит на кухне. Захотелось мужу чего, жена должна ублажать, а не то — любовь может пойти на убыль да и исчезнет совсем. Деревня — не город. Там нет ни столовых, ни ресторанов, где бы недовольный стряпней жены муж мог заказать себе еду по вкусу. Кухня — самый лучший ресторан для мужчины!

Кухня Игны была самым привлекательным уголком не только для Сыботина, но и для всех, кто заходил к ним в дом. Гости приходили часто и почти не заходили в комнаты, допоздна засиживаясь на кухне. Как-то сложилось так, что и вся жизнь у них проходила на кухне. Здесь выросла Яничка, здесь строились все планы на будущее. Здесь Сыботин отдавал ей деньги, оставлял все, что приносил с завода, здесь они переживали и радость и горе. А там, на втором этаже, в верхних комнатах только ночевали, да и то не всегда. Весь день Игны проходил на кухне, в этой небольшой, уютной комнате… Солнце заставало ее хлопочущей у плиты, а ночь — прикорнувшей около печки.

Теперь все изменилось. Муж с дочерью вынесли из дома приемник, стол, тюлевые покрывала и занавески. Игна относилась к этому равнодушно, но когда дошла очередь до кухни, Игна не выдержала:

— Плиту не отдам! Не отдам вам кухонную плиту!

— А зачем она тебе? Ты и на очаге сготовишь! — поддел ее Сыботин.