Джесс открыл глаза и погладил шелковистый завиток, упавший на лоб Сиенны.
— Полная луна, — заметил он. — Не хочешь вместе со мной выйти на крыльцо и полюбоваться на нее?
Сиенна приподнялась на локте. Одеяло сползло с ее плеча, приоткрыв грудь. Джесс протянул к ней руку и, лаская, смотрел, как темнеют глаза любимой.
— Луна сегодня будет очень красивой, — сказал он хрипло, — но все же не такой, как ты.
— А мы могли бы посмотреть на нее из каньона? — Сиенна улыбнулась. — По-моему, это было бы здорово — чудесное завершение чудесного дня.
В тот же момент Джесса кольнуло какое-то странное предчувствие.
— Джесс?
Он поцеловал ее. Губы… шею… грудь…
— Ты мне за это заплатишь, когда мы вернемся.
Тихий гортанный смех Сиенны заставил его тело напрячься в предвкушении.
— Ох, и любите вы поторговаться, мистер Блэквулф!
Дурное предчувствие на время покинуло Джесса. Он встал. Натянул рубашку. Джинсы. Нащупал в кармане браслет.
— Вставай, женщина, — шутливо приказал он.
Сиенна выпрыгнула из постели. Его опять что-то кольнуло, но он назвал себя идиотом и, сверкнув улыбкой, шлепнул ее по попке.
— Ну же, шевелись, — проворчал Джесс. — Я успею оседлать лошадей, пока ты будешь копаться.
— Вот и отлично, — улыбнулась она.
«И правда, — подумал он, — что может быть лучше места, где мы нашли друг друга? Именно там я подарю ей браслет».
И скажет, что он любит ее и хочет, чтобы она стала его женой.
Ехали они не торопясь. Лошади отбрасывали длинные тени на темный влажный луг.
Ночь была прохладной и безветренной, небо — черным, пронизанным светом миллиардов звезд. Огромная желтая луна поднималась из-за зазубренного края каньона, озаряя острые пики призрачным светом.
Было очень красиво: луна, звезды, каньон, темная громада скалы Черного Волка, маячившая впереди. Тем не менее Джессу никак не удавалось избавиться от странного предчувствия.
Может, это не такая уж хорошая идея — отправиться сюда?
Они проехали только половину пути, когда он натянул поводья.
Женщина удивленно посмотрела на него:
— Почему мы остановились?
В самом деле, почему? Джесс уже давно не верил в предчувствия. Да это и предчувствием трудно назвать — так, какое-то смутное беспокойство.
— Я думала, мы доедем до самой горы.
Закрутив поводья вокруг луки седла, Джесс спрыгнул на землю.
— И отсюда вид отличный. Смотри — луна, звезды — все у нас над головой. — Он подхватил Сиенну, когда она спрыгнула к нему прямо в руки. — Кроме того, — улыбнулся он, — я очень давно тебя не целовал.
— Слишком давно, — засмеялась она, запрокидывая голову.
Джесс поцеловал женщину, вбирая в себя только ей одной присущую сладость, крепко сжимая в объятиях, словно желая слить воедино их тела.
Где-то далеко протяжно завыл койот. Сиенна поежилась.
— Тебе холодно? — забеспокоился он.
— Нет. Просто здесь так тихо… и в то же время, кажется, рядом есть кто-то… или что-то. Мне трудно объяснить.
— Я понимаю. — Джесс тоже это чувствовал. В окружающем их спокойствии, в почти абсолютной тишине ему почему-то казалось, что еще немного — и у него зашевелятся волосы на затылке.
Словно каньон этой ночью наполнился старыми суевериями. Господи, что за глупые мысли лезут в голову! Кроме того, он не просто так привез сюда любимую.
— Сиенна…
— Ммм?
— Я должен кое-что сказать тебе.
Наклонив голову, она осторожно покосилась на Джесса:
— Что-нибудь плохое?
Койот завыл снова — или не койот? Протяжный вой был полон злобы и отчаяния. У Сиенны перехватило дыхание.
— Джесс, это, должно быть, волк!
— Верно. Волк. Я его видел. Здоровый такой. Самец.
Она вздохнула:
— Он, наверное, очень одинок.
Джесс кивнул:
— Да. Ему нужна подруга. Подруга, которую он будет любить и которая будет любить его.
Его голос звучал очень низко. Сердце Сиенны пустилось вскачь.
— Ну и повезет же ей.
Он улыбнулся:
— Ты так думаешь?
— Я уверена.
— Сиенна… я… люблю тебя.
Женщина не шевельнулась. И ничего не сказала. В животе у него похолодело. К чему было торопиться? Она еще не готова. Господи, да он просто дурак! Он слишком многого требует от женщины, которая до сих пор пытается понять, что же с ней произошло.
— О, Джесс…
Он с трудом выговорил:
— Я знаю… Слишком быстро… Слишком…
— Я тоже тебя люблю. Очень люблю.
Джесс издал победный крик. Он научился ему у своего отца. Затем подхватил Сиенну на руки и, целуя, закружился с ней.
Она перестала смеяться только тогда, когда Джесс опустил ее на землю.
— У меня есть кое-что для тебя, — произнес он. — Я говорил, что не верю в старые сказки, но… — Лунный свет упал на браслет, когда Джесс вынул его из кармана. — Но в это я верю.
Сиенна задержала дыхание.
— Какой красивый!
— И очень старый. Отец подарил его матери. А отец моего отца — матери моего отца. Сотни лет мужчины из поколения в поколение передавали его своим женщинам.
— Я знаю, что это такое, — заметила Сиенна. — Это тотем. — Она вытянула руку, а потом, повернув кисть ладонью к себе, приложила к своей груди. — Ты даришь его мне. Это честь для меня.
Джесс почувствовал, как сжалось его горло.
— Но?
Она рассмеялась серебристым смехом:
— Но если ты не скажешь больше ничего, я тебе этого никогда не прощу!
— Я почту за честь, если ты примешь его. — Джесс надел браслет ей на руку. — Ты… ты выйдешь за меня замуж?
