Цвет моего забвения - [57]

— Осторожнее, — делаю я замечание.

— Голову мне разбили конкретно, — констатирует Принцесса. — В этой тьмище я даже не понимаю, заносит меня или нет.

— Если и занесёт, главное, чтобы занесло к выходу, — отвечаю я. Напускная уверенность тает на глазах, и я уже не могу контролировать дрожь. — Мы долго здесь не продержимся. У меня уже пальцы ничего не чувствуют.

Неужели я признала собственную беспомощность?!

Подношу ладонь к лицу и замечаю, что чувствительность потеряли не только пальцы. Кожа на щеке тоже онемела. Покрылась инеем, как оконное стекло в разгар зимней стужи, и проморозилась насквозь. Это ледяное царство скоро превратит нас в полуфабрикаты! В этой тёмной дыре можно было бы устроить отличный погреб.

Или склеп. Для таких как мы.

— Зато у меня всё тело на кусочки разваливается, — прерывает мои размышления Принцесса. — Ты хотя бы знаешь, в каком направлении идти?

— Прямо, — с издёвкой уточняю я. — Но ты можешь и назад. Невелика потеря.

— Повезло же мне с такой дурой связаться, — Принцесса начинает ворчать.

— Ох, не надо было мне спасать тебя! — злость, наконец, перевешивает самообладание, и я начинаю размахивать в темноте руками, задевая Принцессу. — Лучше бы искала Экорше, чем тебя тащила!

— Можно подумать, я тебя об этом просила!

Тьма рассеивается столь же внезапно, как и тишина. Сделав ещё один шаг, я понимаю, что вижу свои руки. Тонкая полоса света бежит по кончикам пальцев. Впереди клубится лиловое марево. Неподалёку звенят возмущённые голоса. Они, как и свет, возникли из ниоткуда: словно нас перебросило в пространстве. Могу поклясться, что не слышала их секунду назад.

— Ты что-нибудь слышишь? — раздаётся из-за спины голос Принцессы.

— Мы пришли, — констатирую я. — Можешь отдохнуть.

Мгновение спустя я понимаю, что отдышаться не получится. Воздух снова пахнет опасностью и смертью, и этот смрад душит, пробираясь в горло. Впереди назревает конфликт. Причина пока не ясна, но по голосам я понимаю, что пришли чужие. И явно не с самыми добрыми намерениями.

— Как будешь оправдываться, убийца?! — доносится до ушей знакомый голос.

В десятке шагов от меня мечется крупная фигура. Двенадцатая. Это точно она. И, судя по её волнению, не всё так хорошо.

— Балласт сброшен, — Принцесса выходит на свет и кашляет.

— Ты о чём? — переспрашиваю я. — Понимать намёки я не умею, тем более, такие грубые.

— Ну да. Тебе всё разжуй да объясни. Смотри, — поясняет она, вытягивая руку вперёд. Кончик её пальца дрожит, выписывая чёрные круги на лиловом, — Она пострадала куда сильнее меня. И, кажется, уже не встанет. Коррозия не успела.

Лишь когда взгляд натыкается на тело у лестницы, я понимаю, что имела в виду Принцесса. Девочка, которая была с ними, сильно избита. Её голова превратилась в кровавое месиво. И помощь ей уже не требуется.

Около тела топчутся двое: женщина с модельной фигурой и ребёнок. Женщина призывно качает в воздухе доской. Неужели это она исколотила Принцессу до полусмерти, а потом убила несчастную девочку?! Разум упрямо отказывается принимать этот факт. Красавица с пепельными волосами и с номером два на майке не похожа ни на убийцу, ни на неадеквата.

— Оправдывайся, — снова разбавляет тишину двенадцатая. — Я даю тебе шанс. Почему ты убила её?

— Откуда ты… — номер два растерянно поворачивается к телу в шахте. — Ты не могла…

— Повторить? — двенадцатая чеканит каждое слово. — Объясни. Почему. Ты. Её. Убила.

— Я не трогала никого! — вторая разводит руками и поворачивается к ребёнку, что стоит рядом с ней. — Лили, скажи, что мы никого не убивали!

Девочка с семёркой на балахоне, которой на вид не больше двенадцати, услышав её слова, испуганно пятится и прислоняется спиной к стене.

— Скажи! — не выдерживает номер два. — Это важно, понимаешь?!

— Лорна, — лепечет девочка, поднимая тонкие ручки, — Лорна, прошу тебя…

— Мы никого не убивали, Лили! — вторая начинает кипеть. — Просто скажи это и всё!

Лили закрывает глаза дрожащими ладошками и впечатывает своё тельце в стену. Темнота заслоняет половину её лица. Но не нужно быть экстрасенсом или обладать сверхпроницательностью, чтобы догадаться: ребёнок напуган. Подтверждая мою правоту, Лили начинает пронзительно плакать. Даже не плакать — выть.

Воздух дрожит и натягивается, хлещет меня по щекам. Чужие эмоции становятся осязаемыми и прожигают кожу насквозь. Я задыхаюсь.

— Всё ясно, — отрезает Коррозия, нервно размахивая руками. Каждый её кулачище размером с огромное яблоко. — А теперь позволь мне сделать то же самое с тобой.

Коррозия делает пару шагов к лестнице: туда, где распластался труп первой. Судя по скорости перемещения, она не пустословит. Она действительно намерена драться. На смерть. От одной только мысли, что здесь может появиться ещё одно тело, меня начинает тошнить. Я облокачиваюсь на стену и жадно глотаю воздух, пытаясь погасить жжение внутри.

Вторая принимает боевую стойку. Кажется, она совершенно не напугана. А зря.

— Коррозия! — выкрикивает Принцесса. Она выбегает вперёд, но её тут же заносит и откидывает на стену. Пологие тени пляшут по её окровавленным щекам, как траурные кружева. — Не трогай дерьмо! Не пачкайся!