ЦРУ против СССР - [169]

Сбор сведений об американцах идет непрерывно, причем зачастую дело доходит до абсурда. Законопослушный гражданин США написал в местную газету: «Раньше я никогда не смотрел на свою страну с политической точки зрения. Но теперь я изменил свое мнение и ничего не понимаю… Например, недавно мы с приятелем шли по улице около полуночи; остановившись у светофора, мы услышали какие-то щелчки. Из полицейского автомобиля без номера нас снимали. Я верю в закон но тут-то в чем дело? Могут ли мне дать ответ?» [470]. Надо думать, что ответа обескураженный носитель прав человека не получил.

По положению, на середину семидесятых годов в Соединенных Штатах около 50 миллионов американцев имели отметку в досье различных сыскных ведомств «арестовывался». Причины могут быть пустяковыми или задержание по ошибке. Но последствия самые серьезные – в штате Нью-Йорк, например, 75 процентов нанимателей не берут на работу человека, в прошлом хоть раз арестованного, независимо от того, что он был, скажем, оправдан. Все равно «смутьян»! Скрыть факт «ареста» практически невозможно, соответствующие данные внесены в гигантские централизованные компьютеры. Вдумайтесь: в начале мая 1971 года во время демонстрации протеста против войны в Юго-Восточной Азии в Вашингтоне полиция арестовала сразу около 13 тысяч человек, из них только 128 предстали перед судом, но все остальные получили упоминавшуюся отметку в делах сыскных ведомств [471].

По данным на 1982 год, федеральные органы имели свыше 3,5 миллиарда досье на американцев, в среднем 15 на одного человека.

Все это открывает широчайшие возможности для произвола и преследования тех, кто сочтен инакомыслящим. Технические средства сыска в Соединенных Штатах постоянно совершенствуются. Все заинтересованные ведомства вносят в это дело свой вклад, однако среди заказчиков, конечно, задают тон исполины дел сыскных – ЦРУ и ФБР. Один из недавних высших чинов ЦРУ, Г. Розицкий, безмятежно сообщил в своих мемуарах: «Разведывательные и научно-технические управления ЦРУ имеют обширные связи в академических и научных учреждениях. ЦРУ помогает поддерживать на самом современном уровне государственные и частные исследования, использовать ведущих ученых в качестве своих консультантов и стимулировать внимание к вопросам, которые интересуют разведывательное сообщество в Вашингтоне» [472].

Примерно с 1980 года в штаб-квартире ФБР функционирует система информации об организованной преступности – гигантский компьютер. Формально созданный для борьбы против мафии, компьютер анализирует и выдает информацию о бесчисленных людях. Обслуживание компьютера обходится в 3,5 миллиона долларов в год и еще 10 миллионов долларов ФБР тратит на то, чтобы не было «утечек» данных компьютера. В конце 1982 года ФБР с гордостью объявило: «Не более чем через пару мы установим механизмы связи с компьютером служебных автомашинах… Следующий шаг – агенты на улице будут иметь при себе приспособление, позволяющее немедленно навести нужную справку у компьютера». Прекрасно! Только, замечает журнал «Ю. С. ньюс уорлд рипорт», «поборники гражданских прав обеспокоены – компьютер ФБР… становится Большим Братом, вторгшимся в частную жизнь» [473]. Как же американцу спастись от полчищ шпионов, вооруженных электронной аппаратурой, постоянно вторгающейся в его личную жизнь? Рядовой американец, понятно, бессилен. Но каковы шансы видного деятеля, скажем, депутата конгресса?

5

Б. Абцуг была хорошо известна в палате представителей. Она, опытный юрист, была разъярена до крайности: время слушаний в начале 1975 года о деятельности ЦРУ выяснилось, что на нее заведено объемистое досье. Как депутат палаты представителей, она буквально вцепилась в тогдашнего директора ЦРУ У. Колби. Американская газета описала стычку так: «Депутат Абцуг вышла из себя, когда директор ЦРУ У. Колби признал, что ЦРУ вело досье на нее более 20 лет, собрав в том числе письма, которые она писала (еще до избрания в конгресс), как адвокат, своим клиентам. Она, воинственная женщина, выступавшая против войны во Вьетнаме, отчитала мистера Колби, нервно постукивавшего пальцами по столу. На предельной силе легких г-жа Абцуг бросила: «Давайте объяснимся. Вскрытие переписки юриста с клиентом противозаконно». Колби согласился, что значительную часть материалов в досье Абцуг не следовало бы помещать туда. Больше того, он заявил, что не понимает, почему и как некоторые из материалов вообще попали в ее досье» [474].

Надо думать, что, испытав на себе обеспечение прав человека в США, Б. Абцуг попыталась исправить положение в меру своих возможностей. С октября 1975 года по март 1976 года она в официальном качестве председателя комитета по индивидуальным правам палаты представителей провела слушания по больному для нее лично вопросу «О перехвате переписки федеральными разведывательными органами». Правительственная типография в Вашингтоне издала надлежащий том слушаний, около 350 страниц убористой печати. Из него видно: сколько ни старалась Абцуг, пытаясь выяснить, почему и как перехватывают переписку американцев, заметных результатов она не добилась. Оно и понятно: в ходе слушаний Абцуг попыталась было замахнуться на Агентство национальной безопасности. Вызванные свидетели отказались давать показания, представить просимые документы и даже учредили собственную процедуру – не фотографировать их в зале. Абцуг констатировала, что все пять свидетелей, которых вызвали под угрозой судебного преследования – три агента ФБР, сотрудник АНБ, бывший сотрудник ФБР, – отказались свидетельствовать, ссылаясь на иммунитет исполнительной власти. Собравшись немедленно после слушаний, подкомитет проголосовал рекомендовать комитету в целом привлечь этих пятерых к ответственности за неуважение конгресса.