Coming Out - [9]

Шрифт
Интервал

О нем. Для него

Здравствуй и ты… Я даже имени твоего не знаю… А жаль… Ведь имя многое говорит о человеке.

Она ушла. Ушла на встречу с тобой тогда, когда я БОЛЬШЕ всего нуждался в ней. Ушла…

Желаю счастья. Что я еще могу… Люби ее. Она достойна любви… Ты рядом. А я… Я уже слишком далеко. Так далеко, что оттуда не возвращаются.

Думай о ней. Она красива. Умна. Интересна. Ты это знаешь. Люби ее. И пусть твоя любовь всегда останется с тобой… Как моя… Ты достоин ее. Вы — великолепная пара. Вы то, что трудно обойти стороной.

Чувствуй ее… Она — сказка…

Будь счастлив с нею. Она умеет давать счастье. Она умеет любить… Она…

Играй с ней. Игра — это стиль…

Ты — мой друг… Ты — моя надежда… Дай ей счастье, долгое… Научи ее страсти…

Любовь недолговечна… Любовь слепа… Прозрение — жестоко… Счастье — омут… Удовольствие — наркотик… Радость недостижима…

И знай… Полное счастье есть… Заметь его. ЗАМЕТЬ!!!

Обо мне. Для меня

Некоторые из вас задались вопросом — КТО Я ТАКОЙ?

Не отвечу. Не хочу. Не буду.

Я — человек, который любил, любит и будет любить… Представьте себе, дорогие мои… Любить-то надо! И, если это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО любовь, то никакой другой человек ее не отнимет! Моя любовь, мои чувства во мне… И ни тебе, ни ему у меня их не отнять…

Я тебя люблю… Больше жизни. Больше матери. Больше себя. Я просто тебя люблю. Но я не могу быть слепым. И не могу перечеркнуть все то, что у нас было… Получится, что я не жил… А я жил и буду жить!

Дорогая… Я отпускаю тебя… Если нам не суждено быть вместе… Мы не будем. Но если это будет, то время не играет роли. Минута, две… Год, другой… Десять лет… Но тогда ты будешь готова… И я буду готов. Мы будем вместе…

Каждый миг с тобой — счастье… Каждый твой вздох, слово… Это уже счастье. Я тебя вижу — тоже счастье. То, что я говорю с тобой — большое счастье! Милая… Я тебя люблю… Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!

Тихий Омут…

Знаешь, приятно читать подобные строки и думать, что, возможно, они тебе… Но потом находишь несколько различий в словах, и… Вся сказка, которую ты придумываешь для себя, гаснет, теряет блеск и очарование…

Из изначально счастливой любви нельзя слепить что-то красивое… Думаете нет? Смешно… Только страдания интересны нам… А любовь сверкающая… Играющая тысячами радужных оттенков… Это даже не сказка… Это мечта… А мечта прожить так всю жизнь… Это просто утопия…

Но это все к чему?.. Уже и сама сбилась…

Омут… Я точно знаю, что ты прочитаешь это сообщение… Возможно, отреагируешь на него… Возможно мы знакомы… Это будет смешно… До грусти…

Я сочувствую тебе, но не жалею… По двум причинам.

Во-первых, жалость унижает, а ты, кажется, итак унижен, ты не можешь понять, чем ТЫ, такой реальный, живой и теплый не угодил ей…

А во-вторых… Чего жалеть, когда ты вызвал такой ажиотаж вокруг своего образа… Возможно, без маски ты менее заметен?

Вот, вроде, и все…

Вот, вроде, и все… Осталось нам только захлопнуть книгу о нас и открыть следующую, еще не написанную. Только в этот раз у каждого будет своя книга. Да, пустая. Но — своя.

Часть вторая. Шаги

Я буду ждать ты звони

Мои обычные в шесть.

Я стала старше на жизнь

Наверное нужно учесть…

Zемфира. «Ариведерчи»

Глава 1. Туманный месяц и одинокая звезда

Часы на площади показывали уже половину одиннадцатого, а в небе светил лишь туманный месяц и одинокая звезда. Я смотрел в темное, с островками облаков, пространство, совершенно отключившись от происходящего вокруг. Да и не происходило ничего любопытного: куда-то спешили автомобили, весело подмигивал светофор да бродили люди — обычное состояние вечернего города.

— Парень, — вернул меня в реальность приятный мужской голос. — Спичек не найдется?

Я протянул ему коробок. Парень с трудом прикурил и, возвращая огонь, пожаловался на ветерок.

— Да, обычное дело. Вечером здесь всегда так: река близко, вот и дует.

Словно подтверждая мои слова, ветер усилился, стало холоднее.

— Ты… — мужчина замялся. — Ты транспорта ждешь или как?

— Или где. А что есть предложение? — улыбнулся я. Совершенно не хотелось возвращаться в пустую квартиру, было желание развлечься.

— Ага, — шумно сглотнул он. — Сколько? А, ладно, не влияет. Пойдем?

— Пошли, квартира рядом.

У меня было настроение слегка поразвлечься, да и заработать было бы неплохо. В конце проулка, в обычной пятиэтажке, находился мой дом, куда мы и направились, купив пиво.

— Как тебя зовут? — повторил он.

— Сергей, — представился я. — А тебя?

— Валера. Отлично, хорошее имя. Люблю его. А сколько лет?

— Двадцать один, — добавил себе по инерции еще год.

— А почему не последовал ответный вопрос? — поинтересовался он, выдержав недолгую паузу.

— А зачем? — удивился я. — Мы пришли.

В подъезде, как обычно, было темно. На стук двери где-то тоскливо мяукнула кошка, в ответ залаяла собака. Мы поднялись на четвертый этаж.

— Заходи! — распахнул я дверь квартиры и включил свет.

— Проходи, ложись, здравствуй! — слегка подурачился я. — Проходи в комнату, я сейчас.

Мужчина снял куртку и прошел в комнату.

— А что без света? — удивился я, включая неяркую настольную лампу. — Музыку?

— Тихонько, — окрепшим голосом, уже повелительно, ответил он. — Скромно живешь…

— А зачем излишняя роскошь? — я уселся верхом на стул, тронув кнопочку музыкального центра. — Ну? Что же, так и будем сидеть? Время-то пошло…


Рекомендуем почитать
Пролетариат

Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.


Всё сложно

Роман Юлии Краковской поднимает самые актуальные темы сегодняшней общественной дискуссии – темы абьюза и манипуляции. Оказавшись в чужой стране, с новой семьей и на новой работе, героиня книги, кажется, может рассчитывать на поддержку самых близких людей – любимого мужа и лучшей подруги. Но именно эти люди начинают искать у нее слабые места… Содержит нецензурную брань.


Дом

Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.


Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.


Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.