Coda in crescendo - [19]

Не говоря ни слова, он сел в кресло транспортного дрона. Гатто черно-белой молнией метнулся вперед, запрыгнул на нос транспорта, вцепившись в него всеми шестью лапами, и выжидающе глядя на Кириса. Тот глянул на курсовой экран. 11:62, чуть мерцали там цифры. Карраха! Сколько времени потеряно на искрение и идиота Оронзо! Меньше двадцати минут до первого занятия, и по крайней мере десять из них уйдут на дорогу через центральную часть Колуна, где сейчас людно, и максимальная скорость дронов вдвое снижена. А по периметру, на нормальной скорости, как раз ровно вдовое дальше. Пожрать времени теперь точно не хватит. Желудок, между тем, дернулся в голодном спазме, напоминая, что три с лишним часа без жратвы он точно не проживет. Что делать? Ага!

— Райника, — вслух сказал он, — мне к колледжу, но завези в торговый квартал на пару минут, к лапшичной Дзидзи.

— Принято, — отозвался голос диспетчера, и дрон резко взял с места. В лицо ударил теплый влажный ветер. Гатто на носу транспорта издал восторженный мявкающий клич.

Кирис усмехнулся его радости и откинулся на спинку кресла. Возможно, у Сато-тары в холодильнике лежит несколько питательных батончиков для Дзары. А если и нет, то у нее всегда можно ухватить кусок вчерашнего холодного мяса или чего-то другого, чтобы наполнить желудок на ходу. Он опустил веки и заставил себя отогнать ночной мир, сделавший робкую попытку проявиться перед внутренним взором. Хорошего помаленьку. Нужно контролировать мысли, чтобы не появиться в колледже в обугленных остатках шорт. Ладно еще перед паладарами и даже фучиной кураторшей (в конце концов, что старух стесняться?), но перед девчонками из класса без трусов красоваться он решительно не намерен — не пляж все-таки.

И, кстати, не забыть бы сообщить Саматте о своем согласии на эксперименты с костюмами.

Тот же день. Бэйцзы, Кайнань

На старика в ветхом потрепанном халате на голое тело, продранных на коленях штанах и в обтрепанных сандалиях с деревянной подошвой внимания никто не обращал. Совсем рядом, не далее чем в цуле, кипела столичная жизнь: по широким зеленым проспектам прохаживались разодетые по случаю малого выходного жены чиновников и расфуфыренные девицы из аристократических родов, ездили лимузины, сверкали панорамными стеклами рестораны и дорогие магазины, развевались на многоэтажных домах разноцветные флаги и вымпелы… Но здесь, на окраине Бэйцзы, жизнь словно замерла несколько столетий назад. Неасфальтированные кривые улочки вились среди длинных мазанок, окруженных высокими плетеными заборами, лениво жарились под полуденным солнцем блошиные, фруктовые, зеленные и прочие рынки, а за шикарный ресторан вполне сходил дряхлый фургончик с кузовом, переоборудованным в мобильную лапшичную. Немногочисленные прохожие спешили по своим делам, не оглядываясь по сторонам. Тихо шипела небольшая газовая плитка, на которой бурлил кипяток, а торговец сосредоточенно шинковал зеленый лук, чтобы бросить его в очередную порцию гюдона для терпеливо ожидающего рядом клиента.

Юно поудобнее устроился на высоком деревянном табурете возле прилавка лапшичной, разломил деревянные одноразовые палочки и выудил из бульона первый кусок соевого творога. Хотя торговец нечасто останавливался на одном и том же месте, за пределы своего района он выбирался крайне редко (поделенные зоны продаж?), и за последнюю декаду Юно уже в четвертый раз обедал у него. Вероятно, и в последний: маскировка маскировкой, а примелькаться даже простому лапшичнику весьма и весьма опасно. Да и не останется он здесь дольше, чем еще на день или на два. Если связной Анъями не появится сегодня вечером или завтра утром, придется предположить худшее и исчезнуть из Кайнаня так же незаметно, как и появился.

Лисья лапша удалась торговцу на славу. Наверное, и гюдон у него отличный. Попробовать бы, да нельзя: говядина слишком дорога, такой заказ не впишется в образ дряхлого старика, считающего каждый эн. Или рискнуть? Может же даже самый нищий старик иногда устроить себе пир и взять не простую лапшу за восемьдесят энов, а гюдон за двести? Втягивая в себя горячую гречневую лапшу, Юно все еще размышлял над проблемой (самые те мысли для главы террористической организации, от одного названия которой дрожат поджилки у бывших хёнконских аристократов, да), когда на последнюю пустую табуретку тяжело опустился незнакомец.

— И что, вкусно он готовит? — грубым пропитым голосом осведомился новый сосед. — Эй, тара, скажи?

Он так сильно ткнул Юно локтем в бок, что тот едва не уронил чашку с лапшой. Бульон угрожающе заплескался, грозя вылиться на штаны. Юно метнул на невежду недовольный взгляд, но промолчал. Выходить из образа не следовало ни при каких обстоятельствах.

— У меня замечательная еда, атара! — с энтузиазмом откликнулся лапшичник. Он ловко выплеснул лапшу и бульон из кастрюльки в чашку, сунул сверху два тонких ломтика говядины, насыпал зелень и с поклоном поставил гюдон перед клиентом. Затем он повернулся к новому клиенту.

— Самая лучшая лапша в окрестностях! — с гордостью заявил он. — Любая, какую пожелаешь! А также никудзяга, осминожьи шарики, короккэ — все, что в списке. — Он ткнул пальцем через плечо в большое меню, висящее на задней стенке. — Заказывай, атара, все вкусно и дешево!