Цивилизаtion - [22]

Мы стремительно развивали кузнечное дело. В результате стандартизации производства и совершенствования процесса получалось делать примерно полкилограмма бронзы каждые два дня, то есть примерно пятнадцать килограммов в месяц. Сделав несколько топоров с длинными ручками, мы получили возможность рубить толстые стволы, а с помощью маленьких топориков производить более сложные деревянные изделия. Например, новое древко, изготовленное при помощи уже имевшегося топора, получалось куда как лучше и удобнее, чем отесанное кремневым инструментом. Из кузнеца я превращался в столяра. Были сделаны удобные носилки для носильщиков глины. В какой-то момент я даже сделал подобие шкафа для посуды с полками в три ряда и установил его в пещере. Но вершиной моих творений стал точильный камень! Большой кусок известняка мы обработали таким образом, что получилось почти ровное кольцо. После этого камень был помещен на деревянный постамент с бронзовой осью, обильно смазанной свиным жиром. Конец оси был загнут в рукоятку, которую вращал один туземец, а второй в это время точил топоры и ножи. Бронза являлась не самым крепким материалом, инструменты часто тупились, и хорошее точило было просто необходимо.

Глава 13

Мне катастрофически не хватало людей, поэтому пришлось снова отправиться к апачам. На этот раз я заявился с подарками, сделанными из камня Кавы. Кинжал из цельного куска металла и отполированный до блеска топорик с рукояткой, на которой вырезан орнамент, были торжественно вручены вождю в присутствии всего племени. Ыката настолько восхитился дарами, что немедленно отдал взамен трех женщин. Я поблагодарил и предложил еще одну сделку.

Наше племя дает апачам ножи для работы с мясом, иглы для шитья и топоры для рубки деревьев. Все — в качестве подарка. За это к нам командируют еще десять мужчин и десять женщин для работы. Причем труд будет оплачен. В ответ мы будем отправлять Ыкате одну корзину еды раз в день. При этом наше племя продолжает платить за руду с ценой уже три к одному, а также мы готовы обменивать одну живую козу на двойной эквивалент мяса.

Ыката безоговорочно принял условия — ведь он уменьшал число ртов в своем племени, при этом отданных работников мало того, что кормили, так они еще и зарабатывали корзину еды. Вскоре мы выковали ему необходимые инструменты, получив взамен людей.

Рыбная ловля стала заметно более эффективной — бронзовые крючки не ломались, как костяные, и прочнее держали рыбу. Добыча дров снова сделалась простым занятием, так как достаточно было свалить одно дерево около лагеря для обеспечения поленьями на несколько дней. Ковали мы теперь бронзовыми молотками, и я уже не проводил в кузнице столько времени, передав эту работу своим подмастерьям. Сборщики руды скоро получили заостренные молотки для долбления скал. На одну кирку, по моим подсчетам, пошло бы минимум килограмма три бронзы, что пока оставалось непозволительной роскошью.

Экономика эффективно работала на простейших безденежных принципах.

На участке плетения веревок у нас шла работа на «давальческом» сырье, когда производитель забирает часть принесенного материала в качестве оплаты.

У рыбаков была работа по принципу «оплаты продукцией». Работник получал часть того, что сделал, а так же был обеспечен питанием и инструментом.

Руда менялась и имела эквивалент по объему. В нашем случае в пропорции один к трем к еде.

С апачами были использованы такие экономические механизмы, как субсидии (предоставление бесплатных молотков для руды с целью увеличения выработки) и передача технологий (огонь, силки) для повышения работоспособности населения.

Несмотря на примитивность общества, в нем начинали зарождаться рыночные отношения, не сильно отличающиеся от сегодняшних. В роли универсальных денег выступала еда. Она всегда была востребованным и ликвидным товаром, поэтому я пока даже и не задумывался о выпуске металлических монет.

Теперь, когда появилось больше свободного времени, я решил усовершенствовать плавильную печь, что, как мне казалось, должно было повысить температуру и выход меди. Кроме того, у меня имелась еще одна дерзкая задумка, в реализацию которой я слабо верил, и поэтому не рассказывал никому, боясь сглазить.

Под новой печью выложили фундамент из камней, приподняв основание над землей сантиметров на двадцать. На нем соорудили сужающийся кверху круглый колодец, в диаметре примерно сто двадцать сантиметров и столько же в высоту. Размер колодца был таким, чтобы человек мог залезть в него и починить в случае появления трещин. Снаружи и внутри печь плотно обмазали глиной с целью предотвращения потерь тепла. На уровне примерно тридцати сантиметров от дна было проделано отверстие, в которое я планировал вставить меха.

Несмотря на кажущуюся простоту конструкции, которую все помнят из картинок с изображением кузницы, сразу сделать меха не получилось. Я сидел несколько часов, рисуя чертежи гвоздем на мокрой глине. Прикидывал необходимые детали. И, наконец, понял, что надо делать. Для начала мне потребовались плоские деревянные основания. И тут создание мехов уперлось в изобретение досок.