Цивилизация Просвещения - [114]

Наша оценка спада XVIII века связана с наблюдением за очень узким социальным слоем. Она затрагивает французскую и английскую элиты, которые составляют от 5 до 20 % населения. В Англии прослойка, охваченная безразличием, к 1725–1730 годам быстро расширяется, но Пробуждение стремительно сводит ее на нет. Франция производит впечатление медленного, но непрерывного угасания. Исследование Фюре дает исчерпывающую информацию на этот счет. Потребность в книгах по благочестию остается неизменно высокой вплоть до середины XVIII века; после 1750 года спрос падает. Разрушительная работа «Энциклопедии» приносит свои плоды. Но успех «Энциклопедии» еще более надежно коррелирует с религиозным охлаждением middle class’a читающих.

В сельской местности продвижение Контрреформации продолжается до 1710—1720-х годов. Религиозная жизнь удерживается на высоком уровне до 1740—1750-х. Сексуальная мораль показывает нам: в деревне ничего серьезного не произошло раньше 1780 года; напротив, крупные города выходят из-под контроля с 1760—1770-х годов. В 1789 году Париж был в значительной мере дехристианизован. Различие в ритме изменений между элитой и массой во Франции в конце XVIII века приводит к эффекту ножниц, который проявляется уже в XIX веке: возврат элиты, кажущееся отдаление масс.

В Германии и Англии подъем религиозной волны происходит очень рано. Если в Лондоне массы были охвачены нечестивостью начала XVIII века, то Германия, Польша, Россия не обнаруживают каких-либо заметных волнений в народной среде. Германия набожна. В России движение раскольников, многочисленные паломничества и искусство иконописи позволяют думать, что крестьяне ощущали связь с Богом — в полном соответствии с тем, что мы знаем о XIX веке от Достоевского и Толстого. Благодаря православию, расколу и хасидизму (в еврейских общинах Польши и Литвы) Восток сохраняет огромный потенциал европейского мистицизма.

Возникают две фундаментальные проблемы, оказывающие влияние на религиозные течения эпохи Просвещения: граница познания, библейская герменевтика, граница чувствования, соотнесенность с такими областями, как магия и собственно религия. Прогресс исторических знаний, эволюция понятия временной дальности в XVII и XVIII веках связаны с внешним, в том числе научным восприятием объективной формы Откровения. Эта проблема возникла в XVI веке, в период Реформации. Средневековое богословие в целом отстаивало идею закрытого Откровения, но на практике жертвовало формой Откровения в пользу рационального концептуального здания, скорее философского, нежели богословского, de facto приходя к открытому Откровению. Реформация ответила на это Откровением, закрытым de jure и de facto.

Двойное вдохновение, боевое оружие в период схизмы, любимый конек сектантов и всех адептов Пробуждения, крупными протестантскими церквями использовалось с осторожностью; тем не менее оно по-прежнему было глубоко укоренено в общинах верующих. Оно лежит в основе всех доктрин Пробуждения, пиетизма Уэсли и всех фундаменталистских течений, расцветших в Англии в XVII веке и нашедших приют в Америке в XVIII.

Напротив, Тридентский собор приступил к выработке теологии открытого Откровения. Католическая церковь не извлекла из этого все возможные следствия. В действительности знаменитый ответ, Писание и Предание, необходимое, чтобы оправдать осуждение отколовшихся церквей, не отступали от того, что подразумевалось традиционно, — интерпретированного Писания, разъясняемого благодаря церковной традиции.

Таким образом, мы наблюдаем формирование в лоне Церкви двух видов фундаментализма. Протестантский фундаментализм возникает в XVI веке; кажется, что протестантские церкви довольно быстро избавляются от него под влиянием двойного вдохновения, допускающего меняющееся восприятие Слова, которое, будучи вечным, передает каждому новому веку часть наставления, заповеданного Богом, часть истины, которую Он решил приоткрыть. Католический библейский фундаментализм запаздывает. На Коперника реагировал не папа, а Лютер. Граница католичности внутри Церкви привела к тому, что для католиков было характерно лучшее знание Писания и строгое уважение к букве. Без этого невозможно было опровергнуть аргументацию протестантов. Вы отбрасываете, мы поддерживаем. Соблазн католического фундаментализма усиливали два решения. Во-первых, выбор Тридентского собора в пользу одной Вульгаты, долгое непризнание национальных языков. Протестанты вскоре привыкли к текучести текста; множественность переводов освобождает дух от связи с тем, что перестало быть буквой. Единственный перевод святого Иеронима вел к буквалистскому прочтению Писания. В католических странах библейский текст всегда цитируется по-латыни, в неизменном виде; в протестантских странах воздух пропитан Библией куда сильнее, но библейский текст менее устойчив из-за разнообразия принятых переводов. Второй фактор, способствующий расхождению: постепенный переход протестантских церквей от греческого канона Септуагинты к еврейскому канону. В той мере, в какой католическая Библия изначально была инструментом, который используется меньше, она одновременно была инструментом менее гибким. Как ни парадоксально, библейский буквализм, который некогда был главной ударной силой — и немного слабостью — английских пуритан, с 1630—1640-х годов стал запоздалым признаком католического христианства.