Цирк - [31]

Прошло минут десять. Быть может, четверть часа.

Чтобы выполнить привычный ритуал, оставалось еще совершить прогулку по кварталу, и, собравшись с силами, Селия пустилась в путь. Вскоре солнечный диск снова появился на небе и прижал к земле ее тень. Берег был обрывист, тропинка крута. Пройдя ее до половины, Селия остановилась и поглядела вниз. Человек со спиннингом наживлял крючки. Нищие продолжали готовить обед. Крошечные насекомые клубились в солнечном луче, подобно маленькой галактике.

На шоссе, недалеко от рыбацкого поселка, она снова встретила туристов. Они присели отдохнуть на каменную скамью и подверглись шумной осаде полдюжины ребятишек.

– Мсье, силь ву пле.[7]

– Дайте мне моней.[8]

– Песеты, мистер.

Селия прошла мимо. Дома квартала, где жил Атила, с дороги казались лишенными третьего измерения, они походили на декорации для киносъемок. Муниципалитет построил их двадцать лет назад, чтобы расселить рыбаков, вытесненных из старого города нашествием дачников. С тех пор население поселка увеличилось вчетверо. Первым андалузским переселенцам удалось въехать к рыбакам на правах постояльцев. Остальные раскинули на холме лагерь из лачуг, халуп, хибарок.

По случаю праздника люди старались встать попозже. Мужчины и женщины, собравшись группками, оживленно болтали посреди улицы. Селия проходила мимо них, опустив голову, втайне стыдясь самой себя. Перед домами было очень грязно. Строптивый ветерок то и дело поднимал в воздух тучи мелкой пыли.

Когда она услышала его голос, ей показалось, что сердце ее сейчас разорвется. Атила стоял возле дома с двумя парнями своего возраста. У того, что слева, были светлые волосы и большой нос. Второй был смугл, коренаст и щеголял нахальными усиками. Все трое были в одних рубашках, без пиджаков.

Ее тело вздрагивало, будто в нем ходила часовая пружина. Глаза заволокло соленой пеленой. Увидев ее, парень с усиками нагло щелкнул языком и длинно присвистнул. Атила обернулся и сказал, улыбаясь:

– Добрый день.

У Селии чудом хватило сил ответить:

– Добрый день.

Удаляясь (ее одеревеневшее тело двигалось по инерции), она услышала, как парень с усиками спросил про нее, но (жестокое невезение ее преследовало!) она не могла расслышать, что ответил Атила.

* * *

От резких содроганий перфоратора Пене в испуге проснулся. Он ворча повернулся к полоске света, пробивавшейся сквозь створки окна. Пуская их на ночлег, хозяйка предупредила: на соседнем дворе идут работы. Он приподнялся, опершись локтем на подушку, пытаясь разглядеть, что делает его приятель. Затем пошарил на ночном столике и с трудом зажег сигарету.

– Проклятый треск, – сказал вдруг механик. – Если так будет продолжаться, мы совсем обалдеем.

Пепе слышал, как тот ворочался в постели, пока не нащупал наконец выключатель. Ослепленный, он несколько секунд не открывал глаз.

– Который час? – спросил механик.

– Десять минут первого.

– А когда мы завалились спать?

– В пять… В четверть шестого.

Механик издал странный звук – вздох, смешанный с зевком.

– Кажется, я проспал бы целый год.

На ночном столике стояла бутылка коньяку. Приятель разглядывал ее на свет. Внезапно заинтересовавшись, Пепе тоже посмотрел на нее. Она была наполовину пуста.

– Что за хреновина! – сказал механик. – Меня все еще мучает жажда…

– Ну так хлебни и передай мне.

– Этой ночью мы напились, как казаки.

– Хуже – мы налились, как бочки.

Механик держал бутылку за горлышко и полминуты не опускал. Кончив, он утер рот тыльной стороной руки.

– Знаешь, полегчало.

Пепе тоже отхлебнул из бутылки и вздохнул:

– Чтобы опохмелиться, нет ничего лучше коньяка.

– Дай-ка мне еще глотнуть.

– Если только ты не все выпьешь…

– Нет, старина, нет. Оставлю тебе немного.

Пепе снова вытянулся на кровати. На краешке ночного столика медленно дотлевала сигарета.

– А наш пассажир? Где он?

– Остался пить в баре.

– Силен, скотина.

– Да. Вынослив, как мул…

Механик снова поднес бутылку ко рту.

– Эй, ты!.. Не допивай!..

– Да нет же!.. Тебе останется больше чем на палец.

Пепе взял бутылку, но пить не стал.

– Любопытный парень этот Ута, – сказал механик. – По-моему, он немного тронутый.

– Просто пьян и желает развлечься.

– Хотелось бы мне разузнать, что он за личность. Поди догадайся, вправду ли он дипломат.

– Нет, не думаю. По-моему, он просто рантье, дядя с монетой.

– Возможно. Судя по тому, как он швыряет деньгами, мошна у него туго набита.

Пепе допил то, что оставалось в бутылке, и поставил ее на столик.

– Как выпьешь, жизнь сразу становится краше.

– Да. Но нам кое-чего не хватает.

– Не понимаю, о чем ты.

– Доброй бабы под боком.

Оба разом вздохнули. Затем механик сжал грушу выключателя.

– Будем спать?

– Будем спать.

В соседнем дворе продолжал работать перфоратор.

* * *

После того как семейство удалилось, Хуана ни секунды не оставалась в постели. Разговор с Викки испортил ей настроение. Накинув на плечи халат, она пошла предупредить Хасинту, что встает, быстро оделась и затем, расправившись с завтраком, вышла из дому.

Пять минут спустя она была возле «Убежища». Пабло, случайно проходивший по противоположному тротуару, увидев ее, махнул рукой.

– Ты куда? – спросил он, подойдя к ней.