Цирк чудес - [31]
– Согласен, – искренне ответил он. Управление правительственными войсками было позорным, о чем Рассел не забывал упоминать в каждой своей статье. Он уже был готов сказать об этом, когда вмешался молодой человек с короткими бакенбар-дами.
– Он вульгарный ирландец. Низменное существо.
– Знаете, дела были гораздо проще до появления проклятого телеграфа, когда мы могли вести войну без этих дьявольских расследований, – добавил Дэш.
– Настоящий позор, – согласился Джаспер.
– Он может спеть добрую песню, выпить любое бренди и выкурить столько сигар, сколько понадобится, – загадочно произнес человек с бакенбардами. – И он как раз такой парень, который умеет добывать сведения, особенно у молодежи.
– Долина смерти! Шестьсот убитых! Мы потеряли не больше ста пятидесяти.
Тоби обхватил ножку винного бокала.
– Он рисует нас в неприглядном свете, – сказал Дэш. – Он будоражит общественное мнение. Но у нас есть противоядие от этого яда.
– Да? – Тоби увидел, как его брат подался вперед.
– Дядя приставил к делу своего человека. Это Роджер Фентон, фотограф. Но, понимаете, нужно время. Он сможет освободиться только весной. Не хочет всю зиму трястись от холода. Конечно, дядя был раздражен, но что тут поделаешь?
– Фентон? Никогда не слышал он нем.
– Он поехал в Киев, потом в Москву, потом куда-то еще. А мы предложили ему фотографировать поля сражений. В Illustrated London News согласились печатать его снимки. Знаете, фотография может показать правду, которую невозможно высказать словами.
– Правду?
– Ту самую правду, которую мы решим продемонстрировать. – Дэш насмешливо сложил пальцы прямоугольником, изображая фотоснимок. – Красивые ряды палаток. Хохочущих солдат и все такое. Никакой грязи и дерьма, как у этого вредного Рассела. Есть разные способы подачи сюжета.
Дэш зевнул, когда они встали и перешли в маленькую гостиную с безобразными новыми диванами. Тоби принес поднос с сигарами, портвейном и маленькими хрустальными рюмками.
– Играешь в дворецкого? – ухмыльнулся Дэш. – Хорошо подано, сэр.
Джаспер, сидевший рядом с Дэшем, поерзал на месте и посмотрел на Тоби.
– Слушайте, а как насчет нашего Тобиаса? Вы же знаете, он умеет обращаться с фотографическим механизмом.
– Я уже давно этим не занимался, да и то фотографировал разные глупости вроде деревьев или…
– Что? – Дэш оживленно наклонился к нему. – Вы знаете, как все это… – Он неопределенно помахал руками. – … как все это работает? Для меня это чистые зелья и магия.
– Как насчет этого, Тоби? – спросил Джаспер, развернувшись на стуле. – Ты можешь выехать следом за нами. Присоединиться к нам в этой маленькой вылазке. Уже через четыре недели ты будешь там.
В кои-то веки Джаспер не говорил от его имени, но ждал его ответа. В хрустальном блеске канделябров, среди оплывавших свечей Тоби не стал медлить. Он смотрел на своего брата, смеявшегося над очередной шуткой, такого же обаятельного, как любой щеголь на Сэвил-Роу. Он помнил их общую мечту о цирке и понимал, что брат хочет удержать его при себе, чтобы он не сгнил в бухгалтерской конторе. Ему было трудно побороть слезы.
Правда, подумал он, но эта мысль была мимолетной.
Есть разные способы подачи сюжета.
Потом он сожалел, что не стал особенно раздумывать, что заранее не поразмыслил о том, какое влияние может оказать его работа. Но тогда это даже не приходило ему в голову. Он думал лишь о том, чтобы присоединиться к брату, о крутой перемене в своей жизни, о том, что он последний раз сидит в замшелом кресле с гобеленовой вышивкой и кладет голову на новую кружевную подстилку.
– Мой старый фотоаппарат уже довольно потрепанный, – высказал он свое единственное сомнение.
– Святые угодники, дядюшка купит тебе другой, – сказал Дэш. – В наши дни это хобби для каждого воспитанного англичанина и его собаки. Аппараты продаются повсюду.
Все было легко решено.
– Ты видел Брунетт?
Тоби вздрагивает и захлопывает шкатулку, но несколько снимков выпадают наружу.
– Брунетт? Она сидела у костра вместе с Нелл…
– Это было час назад. – Джаспер трет подбородок. – Думаешь, она сбежала?
– С чего бы?
– Я не могу себе позволить такую потерю. Почему работники не уследили за ней?
– Я поищу ее. – Тоби встает. – Хотя не могу представить, куда она ушла.
Когда он спускается по ступеням, то видит ее высокую фигуру, бредущую по полю.
– Да вон же она.
– Так и есть. – Джаспер хлопает его по плечу. – Молодчина. – Он смотрит на фотографии, разбросанные по полу, на ровные ряды армейских палаток. – В чем дело?
– Ни в чем.
– Все еще думаешь о Дэше, да?
Тоби слегка пожимает плечами.
– Не надо, иначе это поглотит тебя. Тебе нужно найти способ отгораживаться от этого. Чтобы забыть.
– Это не так-то просто, – говорит Тоби.
Джаспер похлопывает его по руке, потом оглядывается посреди маленького фургона с лампой, горящей в углу.
– Визитная карточка для Нелл готова?
Тоби наклоняет голову и протягивает карточку Джасперу. Тот подносит фотографию к свече.
– Да. Да. Очень хорошо. И свет падает удачно. – Он проводит ногтем по ее ногам. – Она выглядит наполовину реальной, словно фантом. У нее все будет замечательно, я уверен.
Он садится на маленький плетеный стул в фургоне Тоби и наливает себе бренди.
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог. Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.
Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.
Удивительно — но факт! Среди произведений классика детективного жанра сэра Артура Конан-Дойля есть книга, посвященная истории Франции времен правления Наполеона.В России «Тень Бонапарта» не выходила несколько десятилетий, поскольку подверглась резкой критике советских властей и попала в тайный список книг, запрещенных к печати. Вероятнее всего, недовольство вызвала тема — эмиграция французской аристократии.Теперь вы можете сполна насладиться лихо закрученными сюжетами, погрузиться в атмосферу наполеоновской Франции и получить удовольствие от встречи с любимым автором.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман корейского писателя Ким Чжэгю «Счастье» — о трудовых буднях медиков КНДР в период после войны 1950–1953 гг. Главный герой — молодой врач — разрабатывает новые хирургические методы лечения инвалидов войны. Преданность делу и талант хирурга помогают ему вернуть к трудовой жизни больных людей, и среди них свою возлюбленную — медсестру, получившую на фронте тяжелое ранение.
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».