Цигун и жизнь, 2003 № 05 - [21]

Поэтому люди продолжают притворяться. Из страха возникает притворство, из страха возникает ложность. Чтобы быть подлинным, человек должен быть бесстрашным.

Вот один из фундаментальных законов жизни: все, что бы ты ни прятал, продолжает расти, все, что ты обнажаешь, если оно неверно, исчезает, испаряется на солнце, а если оно правильно, получает питание. Прямо противоположное происходит, когда ты что-то прячешь. Правильное начинает умирать, потому что не получает питания; ему нужны ветер, дождь и солнце. Ему нужно, чтобы доступна была вся природа. Оно может расти только с истиной, оно питается истиной. Прекрати давать ему питание, и оно начнет становиться тоньше и тоньше. И люди истощают свою реальность, позволяя жиреть нереальному.

Ошо

«Цигун Великого предела» помог мне излечиться от гипотонии

Ли Сюэ

Я — офицер запаса, а также любитель цигун. Однажды я был по делам в Пекине, а когда вернулся, услышал от товарищей по занятиям цигун, что в нашем городе проводит семинары и занимается целительством, причем, с большим успехом, популяризатор цигун, первая в Китае мастер цигун-христианка Ян Сюин.

Несколько лет я пробовал заниматься разными методиками и, хотя в течении некоторых моих хронических заболеваний произошли положительные изменения, я никак не мог добиться полного выздоровления. И вот теперь друзья сообщили мне, что Ян Сюин будет проводить занятия по методике «цигун Великого предела»[6] для учеников среднего уровня. Хотя я и пропустил занятия для начинающих, все-таки решил поприсутствовать на одном-двух занятиях, руководствуясь принципом «хуже не будет». В результате уже на первом занятии я очень увлекся этой методикой, прошел вместе со всеми полный курс занятий среднего уровня и почувствовал, что в моих болезнях наметилась положительная динамика. Во-первых, я более десяти лет страдаю гипотонией. Мое обычное давление — 90/60, а в периоды обострения — 80/50. После семи занятий показатели давления впервые за много лет составили 120/80. На протяжении более тридцати дней после окончания занятий давление оставалось нормальным, голова была ясной, сохранялась высокая работоспособность. Во-вторых, на протяжении последних двух-трех лет я зачастую испытывал теснение и дискомфорт в груди, иногда переходившие в резкие приступы боли. После занятий «цигун Великого предела» все эти симптомы сами собой исчезли. В один из дней занятий, когда мы вошли в состояние «воздержания от пищи», я съел лишь немного яблок и выпил несколько стаканов воды. В обед я не отдыхал и весь день работал как обычно. Вечером, после окончания очередного занятия, учитель Ян вместе со всей группой совершила многокилометровую прогулку, и я по-прежнему чувствовал себя полным сил. В-третьих, в последние годы меня преследовала такая напасть, как появление болей в голове при малейшем ее охлаждении в конце лета — начале осени. Особенно сильно голова болела в этот период после езды на велосипеде. Поэтому сразу по окончании летнего тепла я надевал шапку. Однажды вечером прямо во время занятий учитель Ян провела для меня диагностику и коррекцию. Она не только правильно определила причину головных болей, но и сообщила, что если я буду регулярно заниматься, то все пройдет. Удивительно, но после занятий, когда на велосипеде я ехал домой, то чувствовал необыкновенную легкость в голове. Я решил попробовать, что будет, и снял шапку. Голова не болела. Начиная с того вечера, головные боли с каждым днем ослабевали, а сейчас, можно сказать, прошли полностью.

И НЕ ТОЛЬКО О ЦИГУН…

Нравы и обычаи пекинцев

Ван Дун

_{(Продолжение. Начало см. 2002, № 5,6; 2003, № 3)}

ЧАЙНЫЕ СТАРОГО ПЕКИНА

В Пекине было много различных чайных. В одних выступали профессиональные рассказчики, назывались такие заведения «книжными». Существовали также «винные» чайные, в которых продавались спиртное, арахисовые орешки; «чистые» чайные специализировались на обслуживании деловых людей, обсуждавших здесь свои проблемы. За городом также было немало чайных, их называли «дикими».

«Книжные» чайные

Выступления рассказчиков проходили в две смены: дневная начиналась в 15–16 часов и заканчивалась в 18–19 часов, вечерняя проходила с 19–20 до 23–24 часов. Бывали и так называемые «утренники» — короткие выступления с 13–15 часов. Именитые рассказчики принимали участие только в дневных и вечерних выступлениях. На «утренниках» выступали начинающие и неизвестные артисты.

Смена рассказчика в чайной происходила обычно каждые два месяца. Но бывало, что работали и по одному месяцу, их называли «месячниками». А случалось, что и по три, и даже четыре месяца, но такое бывало редко. Это зависело от того, насколько рассказчик понравился публике и от того, была ли у чайной замена.

В общем твердых правил на сей счет не существовало. Чай продавался только до начала выступления.

Пекин — колыбель сказителей. Большинство наиболее известных из них добилось признания именно в этом городе. Пекинские же слушатели — наиболее опытные и привередливые. И если артист удостаивался их похвалы, то тут же становился известным. Но стоило кому-либо подвергнуться их критике, как его будущее оказывалось под вопросом.