Цигун и жизнь, 1992 № 02-03 - [26]

Итак, мы пришли к заключению, что даже сочетания физических форм вечно повторяются. С этою повторимостью прошлых форм связан интересный вопрос о возможности знать будущее. Некоторые из вас могли встречать лиц, имеющих дар читать прошлое и предсказывать будущее.

Но как бы мог кто-нибудь видеть будущее, если бы оно не было чем-то обусловлено? Представьте себе одно из огромных колес Ферри, которое вы могли видеть в Чикаго. Колесо постоянно вращается, и маленькие каюты, находящиеся в нем, проходят одна за другою в правильной последовательности. Одна серия лиц занимает места, проносится по кругу и выходит, оставляя места для новой толпы. Каждый такой наполненный пассажирами поезд похож на серию проявления жизни, простирающуюся от самого низшего животного до самого высшего человека. Эти серии представляют собою гигантскую, описывающую круги цепь природы, похожую на колесо Ферри, и каждая форма или тип тела напоминает одну из маленьких, находящихся в этом колесе комнат или лож. Новые толпы душ постоянно входят и проходят в этих формах, поднимаются в них все выше и выше, пока не сделаются совершенными и не выйдут из колеса. Но колесо все движется, готовое принять другие. Пока прежнее тело в колесе, можно с математическою точностью определить, где оно будет проходить. Поэтому нет ничего невозможного в том, чтобы читать с математическою точностью прошедшее и будущее природы. Итак, мы видим, что в известные периоды происходят те же материальные явления, что те же сочетания их бесконечно повторялись в течение всей прошедшей вечности. Знаем также, что никакая сила, никакая материя не может уничтожиться. Что же происходит с ними? — Они изменяются, двигаются вперед и назад, пока не вернутся к источнику, из которого произошли. Нет такой вещи, как движение по прямой линии. Все движется по кругу, потому что прямая линия, бесконечно продолженная, становится кругом. Раз это так, то и для души не может быть вечного вырождения. Это первое заключение, к которому мы приходим. Все в этой вселенной должно рано или поздно закончить круг и прийти к своему источнику. К чему же придем: я, вы и все эти души? — При обсуждении эволюции и инволюции выяснено, что мы должны были развиваться из мирового сознания, мировой жизни, мирового разума и, следовательно, должны закончить круг и вернуться к нашему источнику, к мировому разуму, который и есть Сам Бог. Этот мировой разум — то, что мир называет Господом или Богом, Христом, Буддой и Брамою. Он Тот, кого материалисты понимают как силу, на кого агностики смотрят как на Бесконечного и Невыразимого. Он — беспредельная мировая жизнь, мировой разум, мировая сила; и все мы — часть Его. Это вторая идея. Но и ее недостаточно. Сомнения и недоумения все еще остаются. Конечно, верно, что никакая сила не может быть уничтожена. Но все силы и формы, какие мы видим, сложны; все они представляют собою сочетания. Каждая форма состоит из нескольких составных частей, так же как и каждая известная нам сила. Все во Вселенной — результат сочетания материи и силы, а все, что представляет собою следствие какого-либо соединения, должно рано или поздно обратиться в свои элементы. Все, что произведено какими-либо причинами, должно разрушиться, умереть; рано или поздно оно разобьется, разрастется, разложится на свои составные части. Но Душа не сила и не мысль. Она производитель мысли, но не мысль — создатель тела, но не тело. Почему? — Потому, что тело само по себе неразумно. Труп не обладает умом, так же как и кусок мяса в лавке мясника. Рассмотрим этот вопрос внимательнее. Вот я смотрю на графин. Что при этом происходит? — Лучи света, отраженные от графина, входят в мои глаза, образуют изображение на ретине, и это впечатление переносится к мозгу. Но это еще не создает видения. То, что физиологи называют нервами ощущения, переносит впечатление графина внутрь мозга, к нервному центру, а он передает впечатление уму. Ум реагирует на это впечатление, и передо мною внезапно появляется графин. Пока не было реакции ума, не было и восприятия. Чтобы представить это еще яснее, позвольте привести вам довольно банальный пример. Представьте, что вы слушаете меня, а в это время комар садится вам на нос и производит то приятное ощущение, которое комары вообще могут доставить. Вы настолько поглощены лекцией, что совсем не замечаете укуса. Что же при этом происходит? Комар, несомненно, укусил вас в известном месте, где находятся чувствующие нервы. Они передали полученное ощущение в мозг, и впечатление сделано. Но ум, будучи занят, не реагировал, и вы не узнали о присутствии комара. Таким образом, если по прибытии нового впечатления в мозг, ум не реагирует, мы не сознаем этого впечатления, но когда реакция является, вместе с нею является сознание, и мы чувствуем, видим, слышим и т. д. С этою реакцией наступает «озарение», как называют его философы Санскри. Что источник озарения не тело, видно из того факта, что, пока ваше внимание не было обращено на комара, вы не чувствовали его укуса. Этот источник — ум, или сила, реагирующая на впечатление. Известны случаи, когда человек, незнакомый с иностранным языком, при некоторых особых условиях оказывается способным говорить на нем. Соответственные расследования показали, что в этих случаях человек, будучи ребенком, жил среди людей, говоривших на этом языке, и впечатления их разговоров сохранились в его мозгу. Они оставались там скрытыми до тех пор, пока по каким-либо причинам ум не стал вдруг реагировать ни них; тогда приходит озарение, и человек внезапно обнаруживает способность говорить на этом языке. Такие факты показывают, что даже ум — не все, что он только орудие в руках кого-то или чего-то другого. В только что приведенных случаях данный язык заключался в ум, но это не давало человеку знания его, хотя потом наступило время, когда такое знание получилось. Это показывает, что есть кто-то позади самого ума, кто в течение долгого времени не пользовался своею способностью, а по наступлении известного момента применил ее. Итак, мы имеем, во-первых, тело, во-вторых, — ум, или орудие мысли, и, в-третьих, позади ума — наше я, которое на санскритском языке выражается словом Атман. Новейшие философы, отождествляя мысль с молекулярными изменениями, происходящими в мозгу, не умеют объяснить подобных фактов, и им приходится поневоле отрицать их.