Цифровые грезы - [7]
Он с улыбкой миновал последний перед домом квартал. Даже мысли о Никки делали его счастливым. Стоило только представить, как она ждет его дома — кожа цвета корицы, горячее тело, что так отчаянно боролось с полнотой, проигрывая сражение за сражением (у нее упрямо толстели бедра и попка), короткие черные вьющие волосы и высокий рост (она была немного выше Себастьяна даже босиком). Осьминожка моя, прошептал он, чувствуя, как на него снова налетает шквал любви, от которого исчезал, проваливаясь в небытие, окружающий город, а сам он оставался обнаженным и беззащитным перед безжалостностью дня. Я хочу видеть мою малышку-осьминожку. Ее вид успокаивал его, потому что, к чему скрывать — брак вовсе не являлся для него источником той уверенности, которую мог внушать в старые добрые времена, он лишь усиливал и обострял желания. А также преумножал страх ее потерять. Никки ежедневно отправляла ему по меньшей мере два e-mail — полунежные, полупорнографические, — она писала, что принадлежит ему и что «твой язык творит со мной чудеса». Он читал и перечитывал строчки, пока не уставали глаза, и, наконец, успокаивался. На несколько минут. Потому что чуть погодя уже начинал ждать новое письмо и сердито спрашивал, какого черта она там возится, с кем сейчас болтает, кто наслаждается видом ее одежды и лица или просто беседой с ней, и не пришел ли тот жуткий день, когда он по возвращении домой не обнаружит там ее вещей, и только шлейф духов будет сопровождать его по опустевшим комнатам. Может, причиной всему ее независимость и агрессивность, что она сама себе хозяйка и во всех смыслах выше его? Потому что Никки представляла собой тот тип женщин, которые в юности прошли бы мимо него, даже не удостоив взглядом. Да и в день их знакомства в спортклубе он раза три оглянулся, чтобы удостовериться, что она смотрит именно на него, а не на кого-то за ним. И когда, закончив тренировку, он подошел к ней — дрожащий от волнения, неловкий и неимоверно смущенный — с дежурной фразой, что-то вроде «кажется мы где-то встречались», она, в мокром топе, с длинными, покрытыми зеленым лаком ногтями, ответила, нет, это ты только что придумал, а на самом деле ты хочешь заполучить мой телефон и пригласить меня куда-нибудь в выходные, возможно в ближайшие, — то он сразу понял, что они с ней в разных весовых категориях.
Свет не горел.
Открыв дверь, Себастьян остановился на пороге и оглянулся на раскинувшийся через улицу парк, пробежав взглядом качели, горки и скрипящие карусели, на которых они иногда сидели звездными ночами и делились воспоминаниями детства и юности, рассказывая о разбитых в первых школьных влюбленностях сердцах. Осьминожка моя. Какой-то парнишка в сгущающихся сумерках запускал змея; змей дрожал и, наконец, поднявшись ввысь, скрылся из виду, подхваченный беспокойным ветром. На площадке слева кучка ребят из квартала по ту сторону парка играла в баскетбол. Себастьян видел, как один из них то и дело подбегал к загородке, где, не выключая мотора, притормаживали машины, и быстро передавал что-то водителю, после чего автомобиль срывался с места и исчезал вдали. Соседка сверху, толстуха по прозвищу Большая Мамушка, что почти каждую ночь бурно занималась любовью с мужем, говорила, что эти пацаны торгуют наркотой. Еще она была уверена, что оскорбляющие Монтенегро граффити, которыми пестрели стены домов по ту сторону парка, тоже их рук дело.
Президент-убийца — мы не забудем твоих мертвых. Монтенегро продался янки. Кока наша, возродить ее — наш долг.
Вот дурень — как он мог позабыть? Уже несколько недель Никки возвращалась домой позже него. После занятий она шла в адвокатское бюро, где подрабатывала помощницей адвоката и где доктор Доносо (галстуки от Calvin Klein’a волосы с проседью) пожирал ее взглядом с едва сдерживаемой похотью. Не нужно было позволять ей там работать. Хотя, кто его спрашивал? Никки не обращалась к нему за советом — просто поставила в известность и точка.
Не следует делать поспешных выводов.
Себастьян включил телевизор, шли «Флинстоуны». В гостиной витал легкий, аромат орхидей — Никки предпочитала именно этот освежитель воздуха. Голубоватый свет экрана уютно растекся на журнальном столике в центре, на книжных полках и на еще не политых сегодня цветах. С подсвеченным пространством аквариума за спиной — вялые, словно вечно утомленные жизнью скалярии и меченосцы, тупые и без малейших признаков со-знания — Себастьян плюхнулся на диван и предался размышлениям о телах без голов и о головах без тел.
Глава 3
Голова Летиции Каста и тело Субкоманданте Маркоса[13]. Голова Диего Марадоны и тело Анны Курниковой. Троцкий и Сельма Хайек. Маргарет Тэтчер и Варгас Льоса. Дженнифер Лопес и Ральф Файнс. Президент Монтенегро и Дэйзи Фуэнтес. Мать Тереза и Туто Кирога[14]. Жоан Маноель Серра и Шакира. Кэмерон Диас и Андре Агасси. Эдуардо Галеано и Аранта Санчес-Викарио.
Продажи воскресных изданий заметно возросли и большая часть успеха, безусловно, принадлежала цифровым коллажам Себастьяна. Сам же он предпочитал считать, что коммерческому успеху способствовал «Фаренгейт 451», журнал, который, несмотря на не слишком вдохновляющий уровень своего черно-белого предшественника (Элисальде беззастенчиво крал материалы печатных и электронных версий бразильских и аргентинских журналов), достиг высот графического дизайна, которыми заслуженно гордились как Алиса, так и Джуниор (фотографии и цвет оказались способны продать даже самые что ни на есть посредственные тексты).
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.