Чья-то сестра - [17]
— Ну и что! Машиной пользуются многие. К примеру, мой помощник.
— Это не объяснение, почему вы не заинтересовались карточкой.
— Брэкетт, я юрист. Частные детективы мне не в новинку. Часто нанимаем.
— Нас вы ни разу не нанимали, — обидчиво заметил Брэкетт, пытаясь снова овладеть положением.
— Да я и не слышал о вас. Новая фирма?
Брэкетт молча рассматривал шкаф. Итак, орешек разгрызен, но ядрышко он предпочел бы другое. Например, Лумис. Все объясняется просто: когда девушка зашла к нему, она взяла карточку и бросила ее в машине любовника. Просто и ясно.
— Еще что-нибудь? — Пломер встал.
— Да! — отрезал Брэкетт. Новая фирма! Проспал он, что ли всю жизнь? — Сядьте, Пломер!
— Жена будет беспокоиться…
— Это уж ваша забота. Не забудьте — любезность оказываю я. Ну а теперь я хочу знать, какие еще приятели водились у девушки.
— Приятели?
— Сами задерживаете. Смотрите, застрянем на всю ночь.
Пломер присел.
— Говорила она о других любовниках?
— Нет, никогда.
— Но они у нее были?
Ответа не последовало.
— Пломер, вы не дурак. Юрист, может, паршивый, но дураком вас не назовешь. Давайте выкладывайте все.
— Я у нее не спрашивал.
— Ни разу?
— Что толку? Все равно наврет.
— Но вы знали?
— Да.
— Их было много?
— Не знаю. Но быть — были. Когда спишь с девушкой… нельзя не знать. Правильно?
— Будем надеяться, что ваша жена другого мнения.
Удар ниже пояса. Брэкетт тут же пожалел, что нанес его, даже решил извиниться, но прощения просить он никогда не умел, даже у Дороти. Что тоже сыграло роль в их отношениях. Хотя, конечно, имелись и другие причины.
— Сейчас отпущу, только еще одно…
Брэкетт взял отложенную фотографию. Обнаженная девушка. Не очень искусный снимок — ни эротики, ни эстетизма. Просто, без всяких фокусов, запечатлена молоденькая девушка перед зеркалом; ни малейшего намека на непристойность, если не считать любую фотографию обнаженной девочки четырнадцати лет непристойной. Брэкетт решил, что для любителя снимок недурен, девушка довольно привлекательна, хотя Лолиты были не в его вкусе.
— Вы снимали? — спросил он.
— Нет.
— Посмотрите.
— Я же сказал, нет.
— Это девушка, которую вы знали как Салли Фитцджеральд?
— Да.
— Но снимали не вы?
— Послушайте, — раздраженно огрызнулся Пломер, — понятно, вы обо мне невысокого мнения, но снимал все-таки не я. Подобные развлечения… не в моем вкусе.
— Но снимок вы видели?
— Да. Как-то раз.
— Она сама вам показала?
— Да. Ей нравилось. Он ей льстил.
— А кто снимал, не говорила?
— Нет.
— Ладно, Пломер, отправляйтесь домой.
— Считаете, я свалял дурака? — Пломер встал.
— Ничего я не считаю. Мне все равно. До свидания. И можете быть спокойны, вы об этом больше не услышите.
В ответ на благодарности адвоката Брэкетт промолчал. Еще раз оглядев комнату, пристроив подушку на место, юрист вышел из комнаты, торопясь к белым стенам и мартини на Пасифик-авеню.
Брэкетт выглянул в окно. Раньше он, пожалуй, отправился бы на розыски. Но сейчас — нет. С него хватит. Он выдохся и ставит точку. Кончать так кончать. Не успев окончательно прийти к такому решению, Брэкетт понял, что не одурачит никого, даже самого себя, потому что такое решение — позор. Он взял на себя обязательство, и если сейчас отступится, ему впору усесться рядышком с Кемблом и наслаждаться комиксами, освободив Либерману комнату. И Брэкетт не бросил. Не только потому, что он детектив, но и потому, что на снимке заметил деталь, которую проглядел раньше: ослепляя и притягивая, бледно-розовая кожа не позволяла оценить композицию во всей полноте.
Используя трюк с зеркалами, фотограф учел, что выбирать позицию надо очень осмотрительно, иначе в зеркале отразится и он. С этим он справился успешно: на фото виднелась только тень его руки. Но в комнате присутствовал третий, не столь искушенный в мастерстве фотографирования. На снимок попало его лицо, крошечное, но все-таки лицо. Мираж за левым плечом девушки. Перед Брэкеттом был свидетель…
И чего это толкачу наркотиками вздумалось идти и кино? Это была его первая ошибка. И нечего было усаживаться в нейтральный ряд. Вторая ошибка. А коли так, и винить некого — только себя. Он почувствовал укус ножа и услышал шепоток под музыку, льющуюся с экрана:
— Забирай-ка свою кукурузу, Крошка, и топаем. Машина ждет.
— Работа обойдется в два пятьдесят.
— Раньше стоила доллар.
— Никогда и ничего не стоило доллар. Даже сам доллар.
— На сколько сумеешь увеличить?
— Где фото?
Брэкетт протянул снимок через стойку.
— Пять долларов.
— Только что сказал — два пятьдесят!
— А в таком наряде — пять!
— Ты про что?
— Вы англичанин?
— Когда нравится.
— Ну так я ясно говорю — пять долларов.
— Слушай, выкинь девушку к черту. Мне нужен только правый угол.
— О’кей. За девушку — четыре доллара. За весь набор. Кому какое дело?
— Я ж тебе толкую — девушку не надо. Только правый угол.
— Твоя взяла. Рад? Твоя взяла. Три доллара.
Через десять минут Брэкетту вручили увеличенный снимок: на теле девушки четко выступали каждая веснушка и каждое пятнышко. Брэкетт стал обладателем фотографии мертвой девушки чуть ли не в натуральную величину и знакомого лица — крупным планом, — улыбающегося ему из-за голого плеча. Брэкетт заплатил, скатал еще влажный снимок и позвонил Горовитцу. Того не было. Пришлось звонить Хендерсону.
Случайное знакомство в ночном клубе — и герой романа «Череп императора», корреспондент одной из петербургских газет, оказывается втянутым в невероятную историю, истоки которой берут начало в древней «стране снегов» — Тибете. О серьезности развернувшейся борьбы за обладание ценнейшей древней реликвией свидетельствует цепь загадочных и на первый взгляд не связанных между собой убийств…Зачином романа «„Кровавая Мэри“ по-ирландски» становится зверское убийство в тоннеле метро. И вновь петербургский журналист берется решить эту криминальную головоломку.
Шикарная топ-модель в качестве приманки и «Мерседес», несущийся на кладбище… Именно к таким изощренным способам устранения преуспевающего финансового магната прибегают его конкуренты. После нескольких покушений на миллиардера, когда ему лишь чудом удавалось избежать смерти, он решает нанять для собственной охраны бывшего агента ГРУ Юрия Седова. В задачу Седова входит выявление «заказчиков» банкира. В ходе расследования он убеждается, что в окружении финансиста находится оборотень…
Камни бессмертия. Семь таинственных алмазов из древней азиатской легенды. Неужели в легенде кроется зерно истины?Поиски загадочных драгоценностей продолжаются, и конкуренция среди криминальных структур США, Германии, Англии, Латинской Америки и России становится все жестче, а люди, связанные с алмазами, гибнут все чаще…В Иране – подозрительное «самоубийство» таинственного Хранителя.Во Франции – дерзкое ограбление частного музея, по чистой случайности не увенчавшееся успехом.В Израиле – жестокое убийство богатого эмигранта из России.А между тем появляется новая информация: один из алмазов, возможно, находится у секратарши прежнего владельца камня.
Ольга Мамонова родилась в Москве, в семье писателя. Закончила философский факультет МГУ. Защитила диссертацию в британском университете Сассекс на отделении истории России. Она автор книг «Интимный мир русского импрессионизма (на английском языке) и «Олег Прокофьев. Возвращение» (о судьбе сына композитора Сергея Прокофьева).В новой книге автор увлекательно описывает послевоенные годы… В Москве свирепствует банда «Черная кошка» — эти события всем знакомы по фильму «Место встречи изменить нельзя». А как все это происходило в реальной жизни? «Последняя банда» — книга-расследование истории банды Митина, которая почти три года противостояла системе — от райотделов милиции до МГБ.
Маньяк нечаянно нагрянет… и срежет опасной бритвой сережки вместе с мочками ушей. А потом еще раз уже у другой жертвы. И еще… А вот когда и где – угадать невозможно. Маньяки – люди непредсказуемые. Это майор Калинин и его опера хорошо знают. Зато не знает доверчивая Кристина, решившая выяснить судьбу пропавшей подруги. Как говорится, место встречи изменить нельзя – маньяк и Кристина встречаются. Успеют ли на их встречу оперативники – большой вопрос…
Рим потрясает серия жестоких убийств.Таинственный маньяк копирует прославленные картины Караваджо.Полиция — в растерянности. И только Том Кирк связывает римские убийства с гибелью своей бывшей напарницы Дженнифер Брауни, застреленной во время операции по спасению похищенного шедевра.Так, может, римский убийца лишь выдает свои деяния за преступления, совершенные безумцем?Но тогда… почему и зачем он убивает?