ЧВШ - Частная Военная Школа. Первый курс - [31]
Тупик у меня получался. Претенденты неожиданно закончились. В ком-то я сильно ошибался. Причём в ком-то в количестве пяти человек. Что делать?
- Краснов, — раздражённо сказал Виктор Робертович, сидевший прямо передо мной. — Хватит крутиться. Уже сквозняк от тебя.
Насчёт Гарри Поттера — мне вспоминается разговор, который был у нас на уроке ЕП, спустя какое-то время, не помню точно. Разговор был о чудесах.
ЕП поинтересовался, как нам книга и хотелось ли бы нам жить в мире, в котором есть волшебство.
- Если м-маглом — то не очень, — слегка, как обычно, заикаясь, сказал Вова Дорохов.
Мы все засмеялись.
- Так маглы и не живут в мире волшебства. Они же его не видят, — резонно заметил Данченко.
- Точняк! — воскликнул Мишин. — Его же от них скрывают, значит, не видят! Значит, волшебства для них не существует! Данко молодец!
Игорь поморщился и зло покосился на наглого недомерка.
- Но оно же есть! Пгосто не видят, но это не значит, что в ихнем миге его нет! — закипятился Корнеев.
Мы оживлённо заспорили, я был на стороне Данченко. ЕП с улыбкой наблюдал за нами.
- Ладно, — сказал он наконец. — Давайте к реальности вернёмся… Как вы считаете, нужны ли вообще чудеса в реальности? Именно такие вот, показательные? Чистая рационально необъяснимая магия?
Все снова загалдели, но общий смысл был в том, что да, нужны, конечно.
- А как же дядя и тётя Гарри? — напомнил ЕП. — Они маглы и они знают про волшебство. Но волшебство не любят, даже ненавидят. Почему, как думаете?
- Потому что оно вносит беспорядок в их жизнь, — сказал Игорь.
- А мне кажется, что они просто завидуют, — взволнованно возразил Сумин.
- И ведьм из зависти сжигали! — крикнул кто-то.
- Ты дурак?! — крикнул в ответ Мишин. — Ведьмы порчу наводят! Их за это жгли! И не жгли, а топили, я передачу смотрел!
- Тише-тише, — умиротворяюще сказал ЕП. — Костя, подыши. Спокойно. Как я показывал…
- А вы сами как думаете? — неожиданно спросил сидевший со мной рядом Грачёв, как-то чересчур требовательно глядя на ЕП. — Нужно в мире волшебство?
Тот пожал плечами.
- Я не знаю, — сказал он. — Скорее — нет… Я объясню.
Он поднял руку, успокаивая, в ответ на возмущённые возгласы.
- Знаете, это ведь мы в жизни такой вот явной магии не видим, а на экране на неё нагляделись предостаточно. Я это назвал для себя "голливудская обыденность чудес". Я лично на экране видел все возможные чудеса. Причём в большом количестве и очень впечатляюще показанные. На экране меня уже не удивляет никакое чудо. Я теперь думаю только о том, насколько эффектно оно снято… Мне теперь кажется, что даже если я в жизни увижу какое-то подобное волшебство, то в первую очередь буду думать о том, как это снято и как провернули этот фокус. И возможно, что сильно и не удивлюсь, моё сознание уже подготовили… Но вообще — это вряд ли произойдёт. Мне кажется, что подобные чудеса, магические, без фокусов, действительно не нужны в этом мире… Это будет какая-то пошлость… Здесь волшебство другое, оно незаметное, неброское, но именно на нём всё и держится… Как, например, бьётся моё сердце? Почему? Как такое возможно? Я не понимаю… И у комара бьётся. Он такой маленький, а у него есть сердце. И оно тоже бьётся…
- Ну это же просто мышца, — сказал Киселёв.
- Просто?.. Я вот вижу, что в этом мире вообще ничего простого нет. Простые здесь только названия.
- А Христос? — тихо спросил Грачёв. — Он же совершал чудеса?
- Знаешь, Сережа… Для меня в библии важными являются только его слова. То, что он говорил. Просто и понятно. Правду… А всё остальное… Все эти фокусы. Хождение по воде, вода в вино, хлеба, умножающиеся делением. Как-то это всё не вяжется с ним. Как-то дешёво. Он слишком крутой для этого… Думаю, что всё это дописали, чтобы проще было обращать язычников. Но только будет ли крепкой вера, основанная на чудесах? Что же, кто лучший фокус покажет, тому и верить?
- А если это не фокусы? — упрямился Грач.
- Значит, нарушаются законы и правила. Доказывается нереальность этого мира. Как называется игрок, безнаказанно нарушающий правила и получающий от этого преимущество?
- Читер! — хором ответило несколько голосов.
- И как относятся к читерам?
- Плохо… Читеры мрази!.. Забанить!..
- Меня полностью устраивает реальность этого мира. То, что есть законы и правила. Ограничения. Без них игра не может быть интересной…
- Но в этой игре неравные возможности! Она несправедлива!
Обычно тихий Серёга Грачёв совсем подорвался. В этом чувствовалось что-то очень личное. Но, в принципе, насчёт возможностей я был с ним согласен. Вообще неравные.
- Подожди, — сказал ЕП. — Что значит несправедлива? Есть законы и правила, но сам игровой мир огромный. Есть футбольное поле и те, кто хотят забить гол. Есть те, кто любит на эту беготню смотреть под пивко. Все довольны. Здесь ведь с целью не особенно понятно. Выбираешь какую хочешь, в меру своих возможностей и пожалуйста.
- Цель одна, — твёрдо сказал Игорь Данченко. — Бабки. Так что Грач прав, возможности имеют значение.
ЕП усмехнулся.
- А ты как считаешь? — спросил у Грачёва. — Богатство главная цель?
- Нет! — вспыхнул тот. — Это тупо!
В жизни мы нередко встречаемся с ложью и злом, но это не означает, что в мире мало порядочных и честных людей. Главные герои этой книги проживают вместе со своей страной не жизнь, а судьбу — непростую, с изломами, перегибами, ударами, счастьем мимолётным, но таким ёмким, от которого захватывает дух…
Согласно скандинавским сагам, получить пропуск в чертог Одина и место в Вальхалле могли только доблестные воины, погибшие с оружием в руках. Лучшие из лучших. К другим Валькирии просто не явятся. Но что делать тому, кто ненароком обронил свой топор во время храброй битвы? Неужели вечная мёрррзлая хель? Или всё-таки есть выбор?
Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
Тринадцатилетней Свете приходится держать ответ за мать, которая полюбила бандита и попала в жернова криминальных разборок. В новой семье ей была отведена роль падчерицы, но, в отличие от европейской Золушки, наша российская может быть очень опасной... Особенно, когда она смотрит на мир сквозь прицел винтовки...
Наш привычный мир давно уже не тот, каким он был. Что же в нем изменилось? В уравнении нашей жизни поменялся всего один-единственный знаменатель – у нас больше не было стран, государств, власти, у нас была – Провиданс. Алгоритмическая машина, выдающая каждому человеку биометрический паспорт с полным набором характеристик, включающих в себя срок жизни, таланты, профессию. Благодаря этому на Земле воцарились мир и покой. Но так ли это на самом деле? Общество, разделенное на две касты – Медную и Платиновую, свято верит в фальшивую утопию их нового мира.