Чужие уроки — 2007 - [20]

Самое время дать небольшую историческую справку. В 1848 году три братца родом из французского региона Лоррэн — Александр, Семен и Илья Лазары — переплыли океан и поселились во франкоговорящем Новом Орлеане, где учредили мануфактуру под названием «Братья Лазар» (Lazard Fr`eres & Co.) Через пару месяцев ребята перебрались в Сан-Франциско, где на волне золотой лихорадки наладили лихой бартер импортируемых из Франции модных товаров на золото. С годами бизнес Лазаров элегантно перетек в сферу банковских кредитов и международных валютных операций. С 1876 года Lazard Fr`eres превратился в полноценный инвестиционный банк.

Сегодня банк семейства Лазаров16 занимает весьма почетную нишу в структуре Нового мирового порядка: без него не обходится ни одно транснациональное слияние или поглощение, превышающее 10 миллиардов долларов. Вот лишь небольшой список транзакций за последние три года, в которых Lazard Ltd., скромно именуемый «независимым инвестиционным банком», выступил в роли «консультанта» и «посредника»:

• JPMorgan покупает Bank One за 59 миллиардов долларов (2004);

• Nextel сливается со Sprint Corp — 47 миллиардов долларов (2005);

• Verizon Communications покупает MCI за 10 миллиардов долларов (2006);

• Pfizer поглощает Warner Lambert за 90 миллиардов долларов (!!!) (2006).

Наконец, последний важный штрих, относящийся к бухгалтерии Lazard Ltd.: при годовом доходе в 1 миллиард 493 миллиона долларов чистая прибыль инвестиционного банка составляет… 93 миллиона17! Только вдумайтесь в эту фантастическую цифру! Получается, расходы банка равны 1 миллиарду 400 миллионам долларов! Куда идут эти деньги? Риторический вопрос: конечно же, на «издержки», связанные с «консультациями и посредническими услугами»!

В такую вот знаковую организацию и попала на «стажировку» Анна Ловержон — прямо из аппарата президента Франции! В банке Lazard «Атомная Аня» провела два полных года, после чего возглавила Alcatel (вице-президент), а затем — и всю атомную энергетику Франции. За неимением доказательств нам остается лишь догадываться, в какой мере грандиозные слияния, в результате которых родилась Areva, проходили по лекалам признанного специалиста в этой области — Lazard Ltd.

Главное, впрочем, не это. Главное, что франко-американский банк Lazard стоит у истоков экстраординарной связи Анны Ловержон и возглавляемой ею Areva с американским бизнесом и истеблишментом. Наивно заблуждаются те аналитики, которые полагают, что французский атомный гигант в основном интересуется Евросоюзом и рынком стран третьего мира. Все эти контракты в Финляндии, Индии, Болгарии и Китае — жалкий лепет на фоне колоссального американского рынка, который только-только начинает пробуждаться к жизни после четвертьвекового летаргического сна, спровоцированного реактором Трехмильного острова.

В 2003 году, перед лицом грядущих осложнений на Ближнем Востоке и неминуемого повышения цен на нефть, администрация Буша сформировала специальную энергетическую комиссию под руководством Дика Чейни, в задачи которой входила разработка национальной программы энергетической независимости. По итогам работы комиссии прошло слушание в Конгрессе, который одобрил в 2005 году подписанный президентом закон об энергетической политике (Energy Policy Act), предусматривающий инвестиции в атомную энергетику в размере 13 миллиардов долларов.

Интеграция Areva в атомную программу США поражает масштабами и разнообразием. Помимо чисто формального проникновения — исполнительный директор комиссии Дика Чейни и другой ее участник, бывший американский министр энергетики Спенсер Абрахам, заняли руководящие посты в Areva Ltd., нью-йоркском филиале компании Анны Ловержон, — французские атомщики получили львиную долю атомных контрактов: сегодня Areva поставляет в США 40% всех паровых генераторов, используемых в производстве ядерных реакторов, и 80% всех корпусов ядерных реакторов. На заводе La Hague проходят стажировку и обучение американские специалисты, а в американских подразделениях Areva в США работает более пяти тысяч сотрудников. Ближайшая цель Areva в Новом Свете — создание нового типа американского ядерного реактора, основанного на EPR-1600, оригинальной разработке Areva, которая уже пятый год никак не выйдет из «бумажного состояния».

Результатом экспансии Areva на американском рынке стали блестящие финансовые показатели: годовые продажи увеличились на 62%, оборот достиг 10 миллиардов долларов. Характерно все же другое: теснейшая интеграция Франции и Америки в одной из самых щепетильных и политически напряженных областей экономики (вспомним хотя бы страсти, кипящие вокруг иранской ядерной программы), на первый взгляд, никак не вписывается в обывательское представление о существовании якобы непреодолимого антагонизма в отношениях двух стран чуть ли не по всем кардинальным аспектам современной политики — от войны в Ираке до европейской экспансии НАТО.

Можно было бы списать этот «парадокс» на выверты Realpolitik: Америке, мол, никак не обойтись в деловых сношениях со странами третьего мира без Франции, которая пользуется авторитетом и репутацией главного антагониста мирового жандарма. Вот и разыгрывают две ядерные державы старую притчу про плохого полицейского и доброго.