Чужие сны - [111]

Они не ехали — они крались, попадая то на лед, то на не менее скользкие песчаные языки, пересекавшие дорогу. Между льдом и раскаленным песком дорогу заливала вода, песчано-ледяная смесь — густая, скользкая, как слизняк.

В первом же тоннеле они встретили людей. Катаклизм застал их в дороге, и они остались в рукотворной пещере в ожидании окончания кошмара.

Илья осторожно провел громадный джип между припаркованных вдоль стен машин. Люди смотрели на «тойоту» с недоумением — куда едут эти странные люди?

Голландцы попросились выйти. Им явно не хотелось ехать дальше в составе безумной экспедиции, похищающей пилотов и самолеты, да еще в тяжелых погодных условиях.

Шевчук вручил каждому из них по визитной карточке и предложил позвонить в понедельник в его европейский офис. Или просто приехать за вознаграждением, если они не будут болтать, конечно же! Пилоты карточки взяли, но насчет их молчания Давыдов не был бы так уверен.

На выезде из тоннеля началась такая метель, что щетки на лобовом вязли в плотных струях снега. Термометр бортового компьютера показал минус 32 градуса. Фары осветили стволы пальм, разорванных морозом, словно забытые во фризере бутылки. Одно из деревьев рухнуло на дорогу, перегородив ее на три четверти, и метель тут же намела торос.

Беленький осторожно взобрался правыми колесами на утрамбованный покров и переехал препятствие.

Новицкий с облегчением выдохнул. Его куртка, которую можно было считать теплой для Киева, при таком морозе была такой же эффективной, как льняная рубашка-распашонка.

— Нам надо ехать выше, — сказал Шевчук, вглядываясь в карту. Навигация не работала, не подавала признаков жизни мобильная связь и радио молчало — только изредка в динамиках раздавался хрип, похожий на предсмертный стон удушаемого. — А выше, видать, дела обстоят совсем неважно… Давай-ка, Илья, потихонечку!

И «секвойя» поползла дальше, содрогаясь корпусом при каждом ударе ветра, заставляя сердца пассажиров замирать от ужаса.

Один раз они видели, как справа, над ущельем, проскочили, мигая красными огнями, вертолеты, но Давыдов не смог рассмотреть наверняка. Возможно, показалось.

Они снова въехали в тоннель, на этот раз в короткий, и на выезде словно влетели под пескоструй. С этой стороны горы хозяйничал жар! Снег растаял за считанные секунды. Бортовой компьютер мигнул и показал плюс пятьдесят два.

— Этого не может быть, — пробормотал Новицкий, вытирая пот со лба. — Вы представляете, что должно твориться на температурной границе?

— Тормози! — крикнула Карина.

Видимость была крайне условная, но они отчетливо видели, как в сотне метров от них дорогу пересек торнадо. Огромная черная гусеница проползла по шоссе, срывая ограждения и ломая деревья, как спички.

— Температурная граница, говоришь? — сказал Давыдов. — Вот тебе температурная граница!

— Тогда торнадо должно быть много, — Мишка оторвался от бокового окна, а смерч рухнул в пропасть, волоча за собой огромные стволы. — Они образуются постоянно. Я по «Дискавери» фильм смотрел.

— Приятная перспектива, — заметил Шевчук. — Окажись мы на его пути… Простите, Денис, но если это все ваше воображение, то не могли бы вы его несколько умерить? Или подумать о чем-то хорошем? Напишите, например, что-нибудь про штиль и хорошую погоду…

— Боюсь, что не все решаю я, — сказал Давыдов. — Я ничего подобного не писал. И не воображал. Я, знаете ли, такое придумать, конечно, могу, но мало ли чего я могу, но не придумываю…

— Тогда что это?

— Касание, — пояснил Давыдов. — Мы сейчас не просто на Земле, мы на трех планетах и на одной — одновременно. Я написал слово «касание», но все, что сейчас происходит, — это явление, которое обозначается этим словом. Я не придумывал явление. Я его назвал, понимаете?

— Честно говоря, — сказал Новицкий, — даже я — не очень.

— А я понимаю, — вздохнула Карина.

— И я, — поддержал родителей Мишка. — Папа описывает, а не придумывает. Оно уже существует независимо него.

— А вы уверены, что найдете выход? — спросил Шевчук.

Впереди в струях ливня замелькали белые мухи — предвестники новой снежной бури.

Давыдов посмотрел на дорогу и решительно сказал.

— Если он есть, то я его найду. Видите ли, Юрий…

Он ухмыльнулся — опять тот же навязший на зубах мем из далекого прошлого.

— Иногда решение проще, чем мы себе представляем.

— Видите ли, Денис, — сказал олигарх, оглядываясь через плечо. — Иногда решение только кажется простым, а на самом деле в нем есть и второе, и третье дно… И то, что мы принимаем за решение, всего лишь временная мера, отодвигающая неизбежное на пару часов. Но я оценил вашу уверенность. Здесь влево, Илья! И осторожнее, опять лед на дороге!

Мир Зеро. Мадейра. Побережье, к востоку от Порто-Маниш. Ноябрь

К вилле Шевчука они подъехали на рассвете.

Сам дом, удачно врезанный в ландшафт, выглядел скромно, особенно по украинским меркам: несколько террас, десятиметровый бассейн с видовой площадкой для загара, панорамные окна. Все компактно, чтобы не сказать бедненько, но на самом деле и само место, и инженерные работы, позволившие спрятать в скалу и гаражи, и подсобные помещения, и небольшую дизель-электростанцию, стоили миллионы. В какую сумму обошелся лифт, ведущий вниз, к пляжу с черным песком, Денис и представить себе боялся.